Цветение

Лиса повернулась, чтобы уйти; Ланс хотел ее остановить, но едва он протянул руку, фонари вдруг начали гаснуть — один за другим, с еле слышными глухими хлопками, будто кто-то задувал их, как свечи. Провал кромешного мрака разверзся на месте супермаркета — и Лиса печально ушла во тьму, а за ней ее компания чумных, мертвых и проклятых…

Ланс рванулся вперед, чтобы попытаться их остановить — вдруг почувствовав странную близость к ним всем, даже к бесноватому Хэллу — но тут мрак лопнул с грохотом и звоном, рассыпавшись вдребезги…

Ланс рывком сел в постели, весь в поту, с колотящимся сердцем.

Будильник надрывался от звона. Ланс с досадой хлопнул по нему ладонью.

— Ланс! — крикнула мама из кухни. — Не засни снова, сегодня Дневной Закон первым уроком!

За окном, в щели между штор, еле брезжил тусклый осенний рассвет. Начинался нормальный день нормального мальчика из семьи истинно верующих.

Я проспал, подумал Ланс. Я вчера прилег на минуточку, подождать, когда все заснут — и сам вырубился, дурак, подлец, тупая скотина! Это — как трусость: нашел-таки способ не грешить, удобрение убогое…

Я проспал все попытки что-то изменить…

Он встал с постели, чувствуя сонную истому и ломоту во всем теле, и поплелся в ванную, в тоске и крайней досаде. Включил воду. Долго смотрел на свое отражение в зеркале: замученная физиономия с синяками под глазами — и откуда-то тонкая красная полоска через лоб и щеку, вроде ожога, и лицо кажется почти незнакомым…

— Ланс, возьми полотенце! — сказал из-за двери бабушкин голос.

Ланс открыл дверь в ванную — и отшатнулся. Над воротом бабушкиного халата мертвая серо-зеленая голова с белесыми слепыми глазами растянула рот в резиновой улыбке — а из ноздри уже ползет усик, покачиваясь в воздухе в поисках опоры и живой человеческой плоти.

Нестерпимый запах лопуха и крапивы наполнил легкие.

22.11.2010