Цветная схема

После отказа своего выдающегося и раздражительного брата от медицинской практики в Лондоне миссис Клейр пригласила его присоединиться к ее семье. Тот согласился приехать только в качестве постояльца, поскольку желал наслаждаться свободой быть критиком и по любому поводу выражать недовольство. С особенной энергией он упражнялся на племяннике Саймоне. Племянница доктора Барбара Клейр с самого начала работы отеля выполняла обязанности двух прислуг и, поскольку редко куда выходила, поддерживала здесь атмосферу, очень схожую с атмосферой дома священника, источником которой являлась мать девушки. Саймон, наоборот, посещая Хэрпунскую государственную школу и находясь под влиянием, с одной стороны, устойчивой семейной бедной, но гордой аристократичности, а с другой — подозрительности одноклассников к английским переселенцам, стал агрессивным колонистом, каким-то колючим и вызывающе грубым. За год до начала войны он окончил школу и теперь занимался на подготовительных курсах военно-воздушных сил.

Утром, когда доктор Акрингтон находился в Хэрпун-клубе, семейство Клейр занималось привычными делами. В полдень полковник принялся за лечение своего прострела при помощи радиоактивной грязевой ванны, миссис Клейр погрузила седалищный нерв в горячий бассейн. Саймон удалился в отдельно стоящий домик попрактиковаться в азбуке Морзе, а Барбара с горничной Хайей, представительницей местной народности маори, готовила обед в душной, примитивно оборудованной кухоньке.

— Можешь накрывать на стол, Хайа, — сказала Барбара, отбросив тыльной стороной ладони упавшие на лоб влажные локоны. — Боюсь, я заняла слишком много тарелок. Обедать будут шестеро. Мистер Квестинг отказался.

— Вот и отлично, — весело произнесла Хайа.

Барбара предпочла сделать вид, что не слышала ее слов. Горничная, двигаясь с томной и в то же время энергичной грациозностью, присущей молодой девушке маори, приветливо улыбнулась, затем стала ставить на поднос стопки тарелок.

— Он плохой человек.

Барбара взглянула на Хайю. Та звонко рассмеялась, слегка приподняв короткую верхнюю губку. «Я никогда не научусь понимать их», — подумала Барбара, а вслух спросила:

— Может, будет лучше, если ты попытаешься не обращать внимания… когда мистер Квестинг начнет… начнет… Начнет надоедать тебе?

— Он меня раздражает, — ответила Хайа, вдруг совершенно по-детски разозлившись, сверкнув глазами и топнув ножкой. — Глупый осел!

— Но ты же не по-настоящему сердишься.

Горничная краем глаза посмотрела на Барбару, скорчила двусмысленную гримаску и хихикнула.

— Не забудь шапочку и фартук, — напомнила Барбара, направляясь из раскаленной кухни в столовую.

3

Отель Wai-ata-tapu представлял собой одноэтажное деревянное здание в формы буквы Е, у которой отсутствовала средняя черточка. Столовая располагалась в центре длинной секции, отделяющей кухню и служебные помещения от спален постояльцев, находившихся в восточном крыле. Западное крыло, принадлежавшее семейству Клейров, состояло из сжатых со всех сторон комнатушек и крошечной гостиной. Здание спроектировал сам полковник в армейско-лачужном с небольшой добавкой санаторного стиле. Оно не имело коридоров, и двери всех комнат выходили на частично прикрытую навесом веранду. Внутренние стены были покрашены желто-красной масляной краской. Дом пах слегка льняным маслом и очень сильно серой. По его конструкции и обстановке посторонний наблюдатель мог проследить всю историю предприятия Клейров. Вставленные в рамки плакаты министерства торговли, стулья и столы, покрашенные не очень умело, объявления на аккуратных листочках, забавно срифмованные инструкции в ваннах и туалетах — все говорило о солидных начинаниях, а сломанное паспарту, поцарапанная картина, липкие бумажные ленты для ловли мух, развевающиеся на гнутых булавках, безошибочно свидетельствовали о постепенном, но неуклонном упадке. Дом сверкал чистотой, и это казалось необычным. Он был опрятным, но в нем вместо порядка замечалось лишь его чудовищное неудобство. Передняя стена столовой состояла из стеклянных панелей, вставленных друг в друга по специальным желобкам, но дьявольски зажатых и перекошенных. Сквозь нее открывался вид на горячие источники.