Цветная схема

В полном замешательстве молодой человек сел. Находящиеся перед ним два странных пожилых джентльмена будто поменялись характерами. Насколько позволяла его природная рассеянность, полковник выглядел суровым, а вид доктора Акрингтона, наоборот, был на редкость мирным.

— Фоллс, — начал доктор, взглянув на Дикона, отводя взгляд в сторону и откашлявшись, — не имел намерений нарушить границу, которую сам же установил для поисков. Если вы вспомните, место, где отмеченная красными флажками тропинка отделяется от отмеченной белыми, находится за пределами этой границы. Фоллс приблизился к первому красному флажку и хотел уже возвратиться, как вдруг услышал подозрительный шум.

Доктор Акрингтон выдержал паузу, пока у Дикона не появилось острого желания попросить его продолжить.

— Какой шум, сэр? — произнес молодой человек.

— Кто-то двигался мимо противоположного склона холма. Фоллс замер на минуту и прислушался. Затем где-то блеснул луч света. При данных обстоятельствах Фоллс решил — и по моему мнению, абсолютно справедливо — пройти вперед и установить личность неизвестного. Как можно тише, очень медленно он взобрался на холм и посмотрел с его вершины вниз.

Неожиданным резким движением, заставившим Дикона вздрогнуть, полковник Клейр протянул молодому человеку пачку сигарет, пробормотав нелепую фразу:

— Только никаких церемоний.

Дикон отказался от сигареты и спросил, чем же закончилась история мистера Фоллса.

— Ничем! — ответил полковник, широко раскрыв глаза. — Вообще ничем! Проклятье! Вот так-то!

— Парень либо услышал шаги приближающегося Фоллса, — сказал доктор Акрингтон, — либо успел закончить дело, ради которого пришел, и смылся, пока тот карабкался на вершину холма. По-моему, это единственное объяснение. Он отлично стартовал, и хотя Фоллс спустился немного вниз по склону, светя по сторонам фонариком, там не оказалось никаких следов. Парень испарился.

Дикон почувствовал себя одураченным и в то же время обеспокоенным.

— Мне все ясно, сэр, — сказал он. — Очевидно, я полез не на то дерево, но у нас с Саймоном есть довольно веская причина считать мистера Фоллса загадочной личностью. — Молодой человек замолчал, прикусив язык.

— Ну, — проворчал доктор Акрингтон, — и что же это? Что это такое?

— Может быть, Саймон уже говорил вам.

— Саймон не удостаивает меня чести посвящения в свои теории, состоящие, в чем у меня нет никаких сомнений, из умозаключений стаи бродячих котов.

— Думаю, это не совсем так, — возразил Дикон и изложил историю про мистера Фоллса и его трубку. К удовольствию молодого человека, оба джентльмена слушали рассказ с плохо скрываемым нетерпением, и он произвел эффект, восстановивший в докторе привычное состояние духа.

— Черт бы побрал твоего молокососа, Эдвард! — раздался его возмущенный крик. — Зачем… Какого дьявола он придумывает всякие небылицы и разносит их повсюду! Мальчишка отлично знал, что я с большим подозрением отношусь к походам Квестинга на Пик. И все-таки он влез в это дело сам, собрал ценнейшие сведения и ничего мне не сказал. А тем временем затонул корабль, и агент, от которого мы могли бы получить необходимую информацию, сгинул в котле с кипящей грязью. Из всех разболтанных, самодовольных молодых хлыщей… — Доктор едва не задохнулся и взглянул на Дикона. — Как участник этой идиотской игры в молчанку будьте любезны объясниться.

Молодой человек находился в нерешительности. Хотя он отказался связывать себя обещаниями Саймону молчать, чувство, что им совершено предательство, не покидало его вот уже несколько минут. Рассказать доктору Акрингтону о своих попытках уговорить юношу проконсультироваться с дядей и о полученном от того отказе значило бы выставлять себя в наиболее невыгодном свете. Наконец Дикон заявил, будто из разговора с Саймоном догадался о его намерении пойти с собранными сведениями в полицию. Еще далеко не утихомирившийся доктор, выслушав последнее утверждение, окончательно воспламенился, и все заверения молодого человека, что, насколько ему известно, Саймон пока этого не сделал, почти не подействовали на него.

Полковник дернул себя за усы и извинился перед шурином за поведение сына. Дикон попытался вернуться в разговоре к мистеру Фоллсу, но все усилия оказались тщетны.

— Пустая болтовня, вздор, — фыркнул доктор Акрингтон. — Молодой осел вбил себе в голову дурацкие сигналы и теперь слышит их повсюду. Как они звучат?

К счастью, Дикон смог вспомнить и повторить предполагаемое закодированное сообщение.

— Если пользоваться азбукой Морзе, то здесь нет никакого смысла, — кисло заметил полковник. — Четыре «т», четыре пятерки, снова «т», затем «и» и «с». Странная, знаете ли, штука.