Цветные бусы мечтаний

Здесь была всего одна комната с ванной, но зато большая. Окна с двойными рамами выходили на шумную проезжую часть, где вовсю кипела жизнь. Натертый до блеска деревянный пол покрывали плетеные циновки. На одном конце комнаты стояли старая кушетка, торшер, книжный шкаф, набитый книгами по юриспруденции, и корабельный сундучок с магнитофоном на плоской крышке. На другом находилась кровать — простой матрас с покрывалом, в изголовье которого лежало сложенное коричнево-синее стеганое одеяло. На стенах висели рисунки и написанные маслом этюды, изображавшие фантастических драконов и улицы Чайна-тауна с их суетливой, но по-своему гармоничной жизнью. Бесхитростная, но полная спокойствия обстановка недвусмысленно свидетельствовала, что М. Дж. Тобин обосновался здесь всерьез и надолго.

Кэтлин обернулась, пораженная тем, как похожа была эта скромная комната на ее владельца. Даже неодушевленные предметы моментально пропитывались его духом.

— Значит, вы не все время провели на улице? — спросила она.

Он оставил ее стоять посреди комнаты, шагнул к стенному шкафу и вытащил оттуда объемистый рюкзак.

— Бабушка Чанг — мой старый друг, — признался он. — Когда я попросил ее подыскать мне место для ночлега, она поселила меня здесь. Тут я храню свои пожитки и в случае нужды прихожу за ними.

— Вы хотите сказать, что заявлялись сюда в том виде, в каком были вчера.

Он беспечно усмехнулся.

— Бабушка Чанг намекнула, что сегодня я выгляжу немного лучше.

Кэтлин изумленно покачала головой.

— Не могу поверить, что она позволяла вам входить в дом.

— Я приходил сюда только тогда, когда был на задании.

Это больно ужалило ее — она гневно обернулась.

— Значит, вы все-таки имели связи в Сан-Франциско! — тоном обвинителя заявила она. — Мы могли использовать это, чтобы вас выпустили под залог!

Складывавший одежду в рюкзак Эм Джи тут же выпрямился. На сей раз он был абсолютно серьезен.

— Кэтлин, здесь Чайна-таун. Это совсем другой мир, связь с которым не имеет для суда никакого значения. Кроме того, я не мог допустить, чтобы эта женщина подверглась из-за меня опасности.

Девушка положила руки на бедра.

— Позвольте мне позвонить кому-нибудь, — скорее потребовала, чем попросила она. — Еще есть время.

Но Эм Джи уже собирал вещи. Он принялся вытряхивать содержимое из тикового комода, стоящего рядом с кроватью.

— Это ничего не даст.

— Непременно даст. Я могу обеспечить вам подкрепление. По крайней мере, могу сообщить Алексу, что творится в городе. Он поверит мне.

— Нет, — бросил Эм Джи, не отрываясь от работы. Он вынул какую-то коробочку и кинул ее девушке. — Вот. Помогайте. Подберите мне парочку приличных удостоверений личности.

Кэтлин едва успела подставить руки. От резкого движения звякнули наручники.

— Удостоверений личности? — переспросила она, открывая коробку.

Внутри лежало множество карточек, собранных в пачки и перетянутых резинками. Кредитные карточки, карточки социального страхования, водительские права, читательские билеты. И даже несколько паспортов. Все на разные фамилии, но с фотографиями Эм Джи.

— О Боже…

— Мой неприкосновенный запас, — пробормотал он, расхаживая по комнате. — Я не собираюсь вновь пускаться в путь под именем М. Дж. Тобина.

— Ян Теренс, — вслух прочитала Кэтлин на лежавшем сверху удостоверении. Все на свете приняли бы Теренса за портового грузчика.

Эм Джи замедлил шаг.

— Нет, — сказал он. — Не годится. Теренс — мой служебный псевдоним. Меня разоблачат в ту же минуту.

Кэтлин подняла глаза.

— Служебный?

Эм Джи улыбнулся.

— Ага. Для работы в качестве тайного агента. Теренс, Билли Рой Трамбел и Джек Рид. Все они зарегистрированы. Я пользовался этими документами, когда мне надо было побыть пару деньков кем-то другим. Если эти имена ненароком всплывут где-нибудь, добрые дяди из полиции сразу поймут, что речь идет обо мне. А я не хочу, чтобы добрые дяди знали, где я сейчас нахожусь. До тех пор, пока я не удостоверюсь, что они действительно добрые.

Кэтлин бегло просмотрела всю коробку. Всего в ней было около пятнадцати комплектов документов.

— А остальные?

Последовала еще одна из тех саркастических улыбок, которые отнимали у девушки охоту спорить.

— Моего личного изготовления. Иногда проще все сделать самому.

Ей осталось только покачать головой.

— Не думаю, что это вам поможет.

— Выберите мне имя, — настойчиво повторил он, словно от этого зависел успех его рискованного предприятия. — Любое имя.

Кэтлин прижала к себе коробку.

— Эм Джи…

Тобин повернулся к ней.

— Вы позвоните ему через минуту после того, как я уйду. Ладно? Скажете ему все, что захотите. Но мне никто не нужен. А теперь дайте мне имя.

С минуту она колебалась, уверенная, что он не прав. В Эм Джи чувствовалась какая-то неуверенность, которую не мог скрыть внезапный прилив энергии. Он упрямо двигался к краю пропасти, его целеустремленность превратилась в навязчивую идею, ясное понимание задачи — в слепую одержимость. Видимо, подсознательно он оценивал ситуацию как настолько безнадежную, что потерял инстинкт самосохранения.