Цветные миры

Небольшой Венгерский ресторан, где Ревелс Мансарт встречался с людьми, хорошо разбиравшимися в международной обстановке и откровенно обсуждавшими ее, стал его основной школой по изучению текущих событий. Но ему этого мало, он должен получать еще больше сведений — путем расспросов, а если это понадобится, даже путем переписки. Конечно, все это трудно и утомительно, но обойтись без этого нельзя. Поэтому судья Мансарт вместе с женой и Мэриан, которая часто бывала у них в доме, не жалел усилий, чтобы собирать и постоянно расширять круг знаний и непосредственных впечатлений об окружающем их мире. Мэриан вскоре должна была закончить уэдлейскую среднюю школу и собиралась поступить затем в колледж Хантера.

После знакомства с Гарри Гопкинсом и нескольких частных встреч с ним судья Мансарт стал с особым вниманием следить за его высказываниями, публиковавшимися в печати; по мнению Ревелса, Гопкинс был честным, искренним человеком, который старался говорить правду, как он ее понимает. Поэтому судья Мансарт с большим интересом относился ко всему, что тот говорил.

Мансарту вспоминался один эпизод, когда он имел возможность побеседовать с Гарри Гопкинсом перед его отъездом в Англию. Он понял тогда, что Соединенные Штаты согласны наконец стать союзником России в борьбе против Гитлера и Муссолини.

Закон о ленд-лизе, несколько месяцев обсуждавшийся конгрессом, был все же принят как необходимый для спасения Англии, Греции и Китая. Борьба была очень упорная, но президент Рузвельт твердо отстаивал свои позиции; в конце концов он добился права распространить ленд-лиз и на Советский Союз, если тот подвергнется нападению со стороны Германии или Японии. Сторонники Гопкинса ликовали. Они выражали надежду, что у этого худощавого, слабого на вид человека хватит стойкости, чтобы отстоять в Англии программу помощи Советскому Союзу. И Гопкинс, признательно улыбаясь, заверил их, что стойкости у него хватит.

Несколько недель спустя сын шорника появился в Кремле и вступил в переговоры с Иосифом Сталиным; разговаривали они начистоту. В отличие от своих предшественников Гопкинс не привез — как ожидал Сталин — требований о допуске частного капитала в Россию. Он предложил лишь помощь для борьбы против Гитлера, и вскоре весь мир узнал, что Соединенные Штаты предоставляют Советскому Союзу ленд-лиз в размере миллиарда долларов.

Оглядываясь на те исторические события, которые в свое время не были ему ясны, судья Мансарт понял, что его сын погиб, в сущности, потому, что англо-американские силы лишь в июле 1943 года начали наступление на Италию. В июне 1944 года, когда юный Ревелс ринулся вниз головой к своему роковому концу, они медленно, дюйм за дюймом, продвигались к Риму.

Втайне Черчилль опасался победы России над Германией. Зная, как при аналогичных обстоятельствах поступил бы он сам, Черчилль был убежден, что победоносные войска России не остановятся в Берлине, а двинутся на Париж и Лондон. Позднее Мансарт узнал, что Черчилль даже приказал Монтгомери создавать запасы трофейного германского вооружения для последующего использования их новой германской армией, сколоченной из немецких военнопленных.

Судья Мансарт пришел к выводу, что Черчилль стал особенно опасаться России, когда после капитуляции армейской группировки Паулюса начали предприниматься шаги для послевоенного мирового урегулирования. Гопкинс писал:

«Если бы Запад ответил таким же сильным ударом по обнаженному тылу Гитлера, войну можно было бы закончить еще в 1943 году. Но западный мир и его военные эксперты, в особенности американские, отказывались верить своим глазам и были убеждены, что Россия должка в конце концов потерпеть полный крах».

Позднее Гопкинс говорил, обращаясь к народу Америки:

«Американский народ должен проявлять бдительность, ибо в Америке существует группа людей, которые по ряду причин были бы рады военному поражению России и которые до того, как мы вступили в войну, публично заявляли, что для них безразлично, кто победит — Россия или Германия. Это немногочисленное, но крикливое меньшинство может воспользоваться любой трещиной между нами и Россией, чтобы посеять вражду между нашими странами. Кое-кому в Америке очень бы хотелось, чтобы после поражения Германии наши армии двинулись через германскую территорию и напали на Россию. Эти люди не представляют никого, кроме самих себя, и правительство нашей страны, каким бы оно ни было, никогда не позволит, чтобы эта группа влияла на официальную политику Соединенных Штатов».