Цветные Стаи

Когда мы пришли на главную площадь, находившуюся вокруг шатра совета, там уже столпились жители со всего Огузка. Суд должен был быть публичным, потому сюда пришли все неравнодушные. Разумеется, площадь была заполнена оранжевыми и желтыми, но также я заметил среди них несколько голубых, синих и даже фиолетовых.

Многие на Огузке слышали историю Яшмы, и всем им хотелось посмотреть, чем же она кончится.

Из всех предводителей последним пришел Погодник. Я не виделся с ним с самого дня сражения, и теперь с досадой отметил, что выглядел он скверно. Он шагал, тяжело опираясь на свой посох, третий глаз закрывал кривой тюрбан. То ли оранжевые не слишком старались его вылечить, то ли шторм и вправду выпил из него все силы.

Когда все предводители, наконец, собрались, из шатра на площадь вынесли стол, так чтобы они могли сесть в ряд напротив толпы. Яшму посадили между людьми и судьями, лицом к последним.

За какие-то минуты до того, как ее вызвали, она совершенно преобразилась. Отчаяние, душившее последние дни, куда-то испарилось, она вышла в толпу с былой решимостью. Прическа, подпоясанное простое платье… среди оборванных жителей Огузка она выглядела, как знатная дама Остова, не как преступница.

Перед самым началом суда меня отправили в первые ряды, откуда я мог только наблюдать. В самом процессе мне участвовать запретили.

Первым заговорил Солнце – никто не мог отнять у него этого права. В конце концов, он ждал этого момента дольше всех.

Поднявшись со своего места, он обвинил Яшму в предательстве, в смерти двух сотен человек и, разумеется, в шпионаже. Пока он говорил, оранжевые за моей спиной аж подобрались, будто чайки, готовые броситься на добычу. Это был их час возмездия… по крайней мере, они на это рассчитывали.

– Из-за твоего доноса погибли две сотни человек! – воскликнул Солнце в конце своей речи. – Их непрожитые жизни на твоей совести, убийца!

Оранжевые зашумели, поддерживая своего предводителя.

У меня в подкладке куртки было спрятано два кинжала, я незаметно потянул руки к ним, чтобы в случае чего быть готовым защищать Яшму. Конечно, против почти тысячи оранжевых мы вдвоем ничего не стоим, но оставлять ее толпе я не собирался.

– Ты обвиняешь меня в смерти своих людей, но меня там даже не было! – крикнула Яшма, вставая со своего места. Ее окрепший голос вырвался в дрожащий рев, сравнялся по громкости с шумом сотен голосов, и то, что она сказала дальше, услышали все. – Но ты там был! Что ты сделал для того, чтобы защитить своих людей!?

Голоса смолкли на пару мгновений, но затем по толпе разнесся недоуменный шепот. "Что, что она ему сказала?" – слышалось отовсюду.

Предводители стай, до сих пор неподвижно сидящие на месте, подобрались. Кто-то смотрел на Солнце, кто-то на Яшму. Жрец сжимал в руке свой посох, Яшма стояла, нерушимая, как скала, и ветер развевал ее белое платье и волосы. Они стояли друг напротив друга, словно охотник и зверь.

– Ты ничего не сделал! – рявкнула она, а затем обернулась к стоящей позади толпе. – Никто из вас ничего не сделал, чтобы защитить их!

– Откуда тебе знать, что там было? – крикнул Солнце. – Тогда тебя уже переодели в черное!

– Стражники, которые были там, рассказали мне обо всем, – ответила Яшма. – Да, я сказала им, что храм строят. Но я не знала, где он находится! Никто из нас не знал, где он, даже Дельфин, который исходил весь ваш остров. И стражники никогда бы его не нашли, если бы кто-то из вас им его не показал!

Толпа зашумела. Обернувшись, я увидел, что все стаи косились на оранжевых, что-то им говорили.

– Ты лжешь! – крикнул Солнце, за ним взвились и оранжевые.

– Она говорит правду! – возразил Погодник, но его слабый голос был едва слышен в поднявшемся шуме.

Ситуация начала выходить из-под контроля, толпа гудела, предводители тоже стали перекрикиваться, пытаясь успокоить своих и друг друга.

Все разрешил Карпуша. Он вдруг встал и бросил на середину площади один из своих снарядов. Стоило мячу удариться о землю, он с грохотом взорвался, превратившись в облако зеленого газа.

– Тишина! – рявкнул Карпуша. Даже крик Яшмы не мог сравниться с его громоподобным басом! После такого все сразу умолкли.

– Она сказала правду! Она не говорила стражникам, где храм… Это был кто-то другой, – просипел Погодник, тут же закашлявшись.

– Тогда пусть говорит дальше! – сказал Буревестник, поворачиваясь к Солнцу. – Если храм нашли не из-за нее, то мы судим не того.

– Узнав про храм, стражники не сразу отправились взрывать остров, – продолжила Яшма, когда на площади стало достаточно тихо. – Сперва они стали отлавливать оранжевых по одному. Втайне от остальных, стражники отводили их в пустые части острова и задавали вопросы. Кое-кто из опрашиваемых рассказал про храм, не прошло и часа.

– И ты знаешь, кто это был? – мрачно спросил Солнце. Казалось, он стал еще темнее, хотя это было невозможно: его черная кожа и так поглощала весь свет, даже черт лица было не разглядеть.