Цветные Стаи

Никогда до сих пор я не ела овощей, они казались мне несъедобными… но сейчас рот наполнился слюной, словно мне предложили зажаренную тушку чайки.

Я пихала в рот гладкие и шершавые шары. Язык то обжигала кислота, то обтягивала сладость, волокна жесткой вытянутой травы застревали в зубах, а ее вкус заставлял морщиться, но я ела.

– Ешь, как животное, – заметил голос, когда корзина опустела. – Не сошла ли ты тут с ума, бросаясь из угла в угол?

– Когда меня уведут отсюда?

– Когда-нибудь ты сама сможешь выйти. А пока будешь рыть.

Он стал вставать и, все еще держа меня за руку, помог мне подняться.

Он повел меня, мы сделали не больше пяти шагов.

Он протянул мою руку, и она уперлась в тупик.

Моя нога коснулась судна.

– Ты должна копать, иначе в следующий раз я не вернусь. Ты будешь копать?

Я держала руку на земле, не в силах поверить в то, что чувствую.

Тупик! Рыхлая, неподатливая земля в месте, откуда я пришла! Но ведь я ушла за многие километры отсюда…

– Как это?.. Тут было пусто! Тут ничего не было!!!..

– Ты слепа, так позволь зрячим вести себя к свету, – голос оранжевого был спокоен и строг. – Рой, укладывай землю ровным слоем, и, может, когда-нибудь ты начнешь видеть снова. Когда это случится, ты тут же уйдешь отсюда.

– Вы ослепили меня!?

– Нет. Ты была слепа с рождения. Рой.

Голос исчез.

Я вслушивалась в шорохи шагов, но тщетно. Он просто испарился из пространства, будто его и не было.

И я стала рыть.

9. Из темной бездны

*Дельфин*

Мне удалось добраться до гротов, не встретив по пути никого, кто знал бы о моей выходке. Пройдет время, прежде чем новость о суде разойдется по острову, и это хорошо: сейчас я не был готов отвечать на вопросы.

Оказавшись в одной из своих любимых пещер, я погрузился в теплую воду и уперся лопатками в край купели.

Я вдыхал пар и прислушивался к ощущениям своего тела, выбросив из головы все мысли. Вскоре это оцепенение стало походить на медитацию: в моей голове сами собой начали возникать смутные картинки, возможно, ответы на вопросы. Я почувствовал жилу мариния, находящуюся под слоем камня метрах в десяти от меня, и испытал непреодолимое желание приблизиться к ней.

Не задумываясь ни о чем, я нырнул и поплыл к месту, которое, как мне мерещилось, горело синим пламенем. Добравшись до него, я прижался к камню всем телом, пытаясь быть поближе к металлу. Серьга в ухе налилась приятным теплом, чувство уюта и защищенности охватило меня, словно я маленький попал в объятия матери.

Мысли стали будто отскакивать от появившегося в голове иллюзорного зеркального барьера. Будто кто-то повторял их за мной эхом. Потом они стали меняться, теперь я слушал металл, а не он меня.

Я вдруг увидел два черных силуэта, их угрожающая поза не предвещала ничего хорошего, но я их не испугался, это были просто люди…

После того, как я разобрал этот образ, концентрация внезапно нарушилась. Что-то снаружи отвлекло меня.

Я открыл глаза, немного отстранился от камня и посмотрел наверх…

Две пары мужских ног, лениво водящих по воде, были ответом на мой немой вопрос.

Тут я понял, что находиться под водой дальше будет неприятно: легкие начали требовать свой законный воздух. Сколько же я пробыл здесь? Казалось, всего несколько минут…

Оттолкнувшись от стены, я быстро поплыл наверх.

Мужчины вдруг задергались, начали барахтаться, пытаясь поскорее выбраться из купели. Видимо, заметили меня, но не поняли, что я человек, думали, я рыба какая-нибудь, хотя откуда тут рыбы?.. Со страху они могли всадить в меня что-нибудь, потому я решил не торопиться. Замерев на глубине примерно два метра от поверхности, я помахал им рукой.

Мужчины стояли над водой, у одного из них я разглядел в руках длинный гарпун.

Я снова помахал им.

Они точно видели меня, они смотрели прямо на меня… но гарпун никуда не делся. Более того, один из них ушел, а второй встал поближе к краю и прицелился!

Я ушел глубже под воду, про себя недоумевая.

Кто они такие и что себе позволяют!? Как они смеют охотиться на меня!?

Было бы логично, если бы их подослал Солнце, но они не оранжевые: кожа у них белая.

Голубые в такое время обычно по гротам не гуляют, зеленые тем более: предводители их даже на лишний перекус не отпускают.

Выходит, эти двое или синие, или фиолетовые.

Фиолетовым решением совета было запрещено давать гарпуны.

Значит, синие.

Если синие, я могу поговорить с ними через мариний.

Я спустился глубже, вновь прижался к залежам мариния, и издал мысленный вопль, такой силы, что он отразился от невидимого, но ощутимого зеркального барьера в моем сознании, и не только вернулся мне, но и разошелся по всей округе.

«Я Белый Дельфин! Убери гарпун!»

Я почувствовал, что зов был достаточно сильным. У меня закружилась голова, в глазах потемнело, воздух стал еще нужнее.

Если это синий, он непременно должен был услышать: мариния в жиле было столько и он так срезонировал, что меня могли бы услышать даже самые непробиваемые из шахтеров!

Не в силах больше терпеть удушье, я поплыл вверх.

Мужчина по-прежнему стоял, нацелив на меня гарпун.