Цветочек аленький (СИ)

Так за чаркой, да хлебом разговор склеивается, и от меда разомлев, рассказывают путники, что с сих пор наместником земель новгородских будет княжич Улеб. Обещает юный ставленник порядок наводить, от ворогов защищать, да данью не душить, а в доказательство правды своей, каждое слово ударом кулака по столу подкрепляет. Кузнец лишь головой покачивает, мол горяч князь, да молод, как бы беды не накликал в края их и без того многострадальные. Но то за глаза мыслит, а в глаза другое бает. Надежды выказывает, что счастье землям новгородским правление Улеба принесет, да от голода всепоглощающего убережет их.

Пока мужики во хмелю силой меряются, да клятвы друг другу раздают, бабы в горнице им косточки намывают.

— Ах, как пригож княжич, видела, матушка? — Соловьем Услада щебечет. — Вот бы сватать меня приехал, Стояна б от зависти платок свой праздничный съела!

— Что, ты, доча, — мать в испуге от слов дитя не разумного, головой качает. — По губам бы нахлестать за речи такие! Как можно, что бы сам княжич к девке деревенской свататься приехал?

— Ой, а княгиня-то наша, сама из навозной кучи вышла, а ныне дружинникам приказы отдает. — Топает ножкой упрямица молодая. — Сказала — моим будет, значит, посему и быть!

Ела, с сундука подскочив, по щекам дочери хлещет, с каждым ударом приговаривая, что бы мысли дурные в голову не пускала, да делами паскудными с княжичем заниматься не смела. Успокоившись, женщина дочь в горнице закрывает, от греха подальше, на прощанье наставление дав:

— Вот коли сватать придет, тогда и будешь из себя княжну строить, да ногами топать, а задом пред гостями крутить не позволю. А еще услышу, что о Княгине Киевской, как о подружке деревенской говоришь — язык сама укорочу, покуда голову твою глупую не укоротили!

Сильны бабы русские в гневе. Отчаянью придаваться сызмальства не приучены, упорство с молоком материнским впитывают. Непокорна Слада гневу материнскому, ставни выломав, через оконницу вылезает, да к поленнице убегает. Там, за частоколом спрятавшись, до одури на служивых тайком глядит, силе и стати, да выправке военной дивясь. Как после увиденного, за Симку, сына пекарского идти? А он еще зимой говорил, что по весне сватов к ней отправит. Тогда-то Слада глупой была, думала, что краше Симки нет, а ныне видит, какие молодцы бывают. И так тоскливо на душе делается. Ведь день к концу клонится, а завтра покинут их дом гости, и вновь жизнь как прежде потечет. Да только может ли, для сердца девичьего, все сызнова начаться, коли мечтами она себя уж Княгиней Великой представляет. Да только кто мечты ее лелеять будет? Сваты придут — отец согласие даст. Дочь со двора скинет, что б зимовать проще было. Голод он везде разруху приносит, а их трое по лавкам. От братьев хоть толк есть, они и на зверя и по рыбу ходят, а от Слады какой прок? Ток ест, да наряды новые просит. Ох, горька судьбина, отдадут за сына пекаря, красоту и молодость, мужней жизнью, погребя.

Так, мечтам предаваясь, не замечает Услада, что со двора Улеб выходит. Толи нужду справить, толи просто воздуха весеннего дохнуть, да только застает он девицу за делом постыдным. Тут видать, мед хмельной, что в голове княжича гулял, дело свое делает, решает молодец пошутить над Сладой. Тихонько сзади подкравшись, да ладошкой ниже спины хлопает, испугом девушки потешаясь. Ох, как кричит, как таращит глаза очумевшие девка. А Улеб хохочет так, что деревня вся слышит. Услада же краской заливаясь, в светелку свою убегает, где на лавке растянувшись, долго от позора рыдает, пострадавшие телеса поглаживая.

Княжич же, песню бравую насвистывая, нужду справляет и дальше хмелю придаваться уходит, веселья своего не стыдясь.

(*Встречник — в некоторых источниках, злой дух, встречающийся на пути людей, идущих путем не праведным. После встречи с ним, назад не возвращаются. Часто Встречник забирает пьяниц. — прим. автора)

Глава 9. Святослав

Глядит Святослав, как мать провожает брата Улеба на княжение, слова наставления внимая, старается запомнить их, зная, что мудрость своя в том есть. Когда-нибудь они снова встретятся, гордясь друг другом, по спинам похлопают, да чарку меда выпьют, детство вспоминая. Ныне же расставание предстоит.

— Мира тебе в дороге, братец! — Услышав, что Ольга с наставлениями заканчивает, из-за ее спины Святослав выходит. Коня по крупу похлопав, пути легкого брату желает, да княжения бравого. Вроде принимает Улеб благословенье братское, да все равно смотрит с затаенным презрением. Ясно дело, выпроваживают его с дома родного, а Святослав в Киеве остается, хоть и млад еще, да его вотчина Русь, а не Улеба. Не хочется братьям недомолвок оставлять, да видать судьба такая, когда-то придется смириться, а не смирятся — войне быть.