Цветочек для босса-тирана

Она внезапно уехала. Может, как раз-таки для этого? Аборт в другой стране? Чтобы я не узнал об этом в России? Но если так… Зря это она.

Разузнаю всё и так.

И вот импульсивно, не доверяя своей паре, я звоню своему знакомому доктору. Он известен и знает остальных. Многих. Во всех странах. Вот пусть и узнает, не записалась ли куда-то Роза Ланина, что так внезапно уехала на свой конкурс, или что у неё там.

И когда сбрасываю звонок, надеюсь, что это мои глупые опасения.

Или…

Что?

Причина бросить Розу?

Чтобы пойти к Лили, взять её в свои лапы и утащить в берлогу? Зажечь семейный очаг, который я желаю, и создавать семью? Что?

Запутался.

Настолько…

Что убежал из дома.

Ретировался.

Но даже в офисе Лили не даёт покоя. Смотрю на горшок с цветком на столе. Стебелёк уже прорезался, и листочки распускаются. Судя по ним… Прекрасно понимаю, что в нём появится. Но я не разбираюсь, могу ошибаться. Подожду ещё немного.

И тут она!

Да за что ж мне испытание такое? Сам не понимаю.

Но домой не возвращаюсь. Лили пишет и спрашивает о работе. Я оставил её самостоятельно заниматься проектом, а потом отчитаться. Остались последние штрихи, и мы пустим его в массы. Зря я его, что ли, вместе с ней почти неделю му́чу? Там, конечно, полностью её заслуга, но эти кропотливые часы изучения её косяков… Отнимают очень много времени.

И вот она опять пишет. Но уже не о работе.

«Я делаю торт. Хочешь шоколадный или фруктовый? Может, масляный? У нас есть ещё орешки. Хочешь сникерс?»

У нас.

Как это дико и одновременно офигенно звучит.

Идеально. Роза обычно спрашивает меня:

«Какую пиццу тебе заказать? «Маргариту» или «Четыре сыра?»

А здесь…

Да что же такое?

Мозг постоянно пытается сравнить этих двух разных девушек. А я поддаюсь. Сам начинаю верить, что Цветочек намного больше в моём вкусе, чем моя собственная невеста, которая за два года нашего с ней проживания не научилась хотя бы готовить обыкновенный борщ. Иногда я делаю это сам.

Нет, я не заставляю её становиться домашней девочкой, которая будет встречать меня с тапками в зубах и ложкой у порога.

Просто… Когда приходишь домой после работы, хочется отдохнуть, расслабиться, поесть домашней еды. Принять вместе ванну, а потом лечь в кровать со спокойной душой и… Вот такого я хочу. Идиллии.

Сходить на выходных на свидание, а не ждать, когда твоя невеста придёт с мастерской, а потом ляжет спать.

Хочу другого.

Чтобы она хоть раз пошла мне навстречу. Погладила мне рубашку, а я вернулся с работы на три часа раньше, чтобы отвести её в ресторан. Побаловать ювелиркой.

Но её постоянно нет рядом. А если и есть… Всё идёт не так.

И поэтому сейчас душа и мозг отчётливо смотрят на Лили как на предмет замены.

Так и кричит: «Хватит терпеть это!»

Но я не могу.

Хочу. Дико хочу.

Не могу притворяться, что Цветочек не интересует меня. Наоборот. Слишком сильно. До такой степени, что хочу подойти к ней, впиться поцелуем в губы, обвить талию, повалить на этот твёрдый стол, на котором она постоянно готовит, и дать волю чувствам.

Поэтому, наверное, сейчас, когда жду отчёта и печатаю ответ Цветочку, не так сильно нервничаю об ответе на беременность Розы. Может, её уже давно и нет.

«Делай на свой вкус. Мне понравится любой.»

Откидываю телефон в сторону, нервничая.

Представляю сейчас Лили. Миленькую, в фартучке, красиво облегающем её тело. Я готов был залипать на эту картину часами, но… Вместо этого ухожу в комнату. Постоянно.

Снимаю напряжение. И проклинаю тот день, когда сдался перед этими зелёными глазами, так умоляющими меня остаться.

И я поддался.

55. Босс

И делаю это снова. Собираюсь и еду домой, к Лили, хотя должен быть на работе. Но я не собираюсь проводить время с ней. Закроюсь в комнате. Буду одиночкой.

Докатился. Уже всякие приёмы пробую, лишь бы от неё отдалиться. Но всё идет наперекосяк.

Подъехав к воротам, аккуратно, чтобы она не видела, дохожу до своей комнаты через второй вход. Видеть её в фартуке не могу. Милая слишком. Так и тянет обнять.

Но останавливаю себя.

И когда захожу в комнату, шугаюсь от внезапного звонка. Как выстрел прозвучал. Надеюсь, не перед моей смертью от известия о Розе.

И ведь спалит же сейчас!

Под опасностью быть спаленным Цветочком, отвечаю на контакт, имя которого не успеваю посмотреть из-за суеты.

— Ну, я проверил, — напрягаюсь, узнавая голос Иванова. Доктора. Прохожу внутрь комнаты, закрываю за собой дверь.

— И? — нервы подыхают как букашки под ногами. С хрустом и быстро.

— Что я могу тебе сказать? Записана она к гинекологу, — пока всё ещё надеюсь, что на простое УЗИ.

— Когда? — нетерпеливо спрашиваю.

— На завтра, — огорошивает.

— Как? — я в шоке. — Её в стране нет. Приедет через три дня только.

— Так она в Нью-Йорке записана. У меня друг там разузнал всё, — ничего не понимаю. Какого чёрта? Ей стало плохо там? И она записалась к врачу? Что-то с ребёнком? — Вчера ей звонили из клиники, спрашивали подтверждения. Говорит, что да, помнит о записи и придёт. Готовится.

В Нью-Йорке.

Глаза на лоб лезут. Как? Другая страна? Зачем?

Вот чёрт…

Кажется, понимаю. У них там тётка живёт. Но почему к ней?