Цветочек для двух альф (СИ)

— Нет уж, милая, сказал он. — После ночи с оборотнем никто не должен жалеть о том, что принял такое решение. Тебе ведь было хорошо, правда? Мы, хищники, не любим, когда кто-то врёт себе или нам.

Да, он был прав. Мне действительно было хорошо. Тело еще помнило отголоски удовольствия. Оборотень обнял меня со спины, прижал к себе и начал ласкающе поглаживать.

На этот раз он не спешил. Его рука медленно скользила по моей груди, медленно лаская соски и посылая по всему телу миллионы электрических разрядов удовольствия. Иногда он поглаживал живот, время от времени его рука скользила между ног и касалась чувствительного местечка, заставляя меня громко вздыхать и выгибаться от наслаждения.

— Вот и отлично, — сказал оборотень. — Знаешь, как говорят — чтобы снять стресс и смыть с себя лишние сожаления, нужно принять душ. Сейчас мы его примем, и я обещаю, тебе будет хорошо.

Он подхватил меня и увлек за собой под горячие струи. В его руке оказалась бутылка с гелем для душа, и он принялся неспешно, снова лаская, намыливать моё тело. Прикрыла глаза, отдаваясь во власть удовольствия. Его стремительные потоки вновь зарождались в моём теле, лишая способности мыслить и заставляя жаждать новых и новых прикосновений. Потянулась к Вячеславу, неосознанно раздвигая ноги и приоткрывая рот для поцелуя… Но его не последовало.

Я не сразу заметила, что к теплому воздуху ванной добавился ледяной порыв ветра. Когда осознала это, распахнула глаза. На пороге стоял Мирослав. И как же ужасно он выглядел!

Вся одежда была порвана и болталась на нём клочьями, руки исцарапаны, будто оборотень продирался сквозь колючие кусты. Весь мокрый, грязный, перепачканный землей. Волосы тоже свисали по обе стороны лица мокрыми сосульками.

— Что я вижу, — насмешливо протянул он. — Мой братец так быстро утешился в объятиях новой шлюшки! Какой же ты лицемер, Вячеслав!

— Заткнись, — буркнул тот, напряженно глядя на брата. — Ты пьян. Иди проспись.

— Что он говорит? — пробормотала я, снова обхватывая себя руками. Меня начало знобить, и горячие струи не спасали ситуацию. Тело била крупная дрожь.

— Что, наш братец не сказал тебе? — хохотнул Мирослав, подходя ближе и бесстыдно окидывая взглядом моё обнажённое тело. Мне казалось, он видит меня насквозь. Неосознанно прикрыла интимные места руками, но его усмешка лишь стала шире. — Я тебе расскажу. Не больше часа назад мой братец обвинял меня и называл предателем из-за того, что я поцеловал тебя. Видишь ли, в жизни оборотня может быть только одна по-настоящему важная женщина — это его истинная. Все остальные — просто подстилки. Наша истинная, как ты знаешь, умерла. Но мой братец всегда хорошо умел врать.

— Что это значит? — вскрикнула я, опасаясь посмотреть на Вячеслава, но всё же подняла на него глаза. — Это правда?

И вот я снова повуелась! Чёрт, я ведь знала, что кроме истинной у волка не может быть больше никого настолько же значимого, но позволила себе забыться!

— Не слушай этот бред, — буркнул оборотень. Мирослав снова зло захохотал. И Вячеслав, больше не обращая на меня внимания, выскочил из ванны и прямо так, обнажённым, бросился на близнеца.

Короткий замах — и он ударил брата в лицо. Тот ответил тем же. Через секунду по полу катался клубок из дерущихся мужчин. В моей груди зарождались истерические рыдания, и я не знала, что делать. Никакие крики «Прекратите немедленно!» не помогали. А потом началось еще более ужасное…

Даже не заметила, кто из них начал первым обрастать шерстью. Наверное, всё-таки Вячеслав. Через несколько секунд в ванной стало тесно от двух огромных злых волков, скалящих зубы и рычащих друг на друга. Один впился в загривок другому, тот болезненно взвыл. Норовя впиться друг другу в глотки, они кубарем выкатились из ванной.

Раздался звон бьющегося стекла. Холодный ветер стал сильнее, и я поняла, что они выскочили на улицу. Оба, в эту ужасную грозу, оставив меня посреди ванной!

Я упала на колени под горячими струями, которые казались ледяным ливнем, и разрыдалась.

Глава 3.4

Не знаю, сколько я так просидела, погружаясь во все более глубокие пучины горя и заливаясь слезами. А ещё грызя себя. Я могла бы всё это предотвратить! Достаточно было просто не спускаться вниз в гостиную, испугавшись грозы! Чёртова трусиха! Могла бы выйти в коридор и переждать самое страшное там, зачем было бежать вниз?

Но даже в приступе самоедства я не корила себя за то, что не смогла сказать «нет» Вячеславу. Я понимала, что просто не смогла бы устоять перед волчьей харизмой. Некоторые люди могли, но я явно не относилась к их числу. На многих этот магнетизм действовал, как настоящее проклятие, лишая их воли. Возможно мне не посчастливилось принадлежать именно к числу таких людей…

И что теперь делать?

Кое-как выключив воду, вылезла из-под горячих струй и, леденея всё больше от холода и страха, с силой растерлась полотенцем, пока тело не начало гореть. Потом дошла до своей комнаты и оделась.