Цветочек для двух альф (СИ)

— Погрузитесь глубоко-глубоко в воспоминания. В то время, когда вы впервые увидели Лидию. Как произошло ваше знакомство?

Заметила, как Мирослав напрягся. Ему явно не нравился такой мой подход, но он держался. Понял, что это им нужно? Не успела я увериться в этой мысли, как вдруг заговорил Вячеслав. И если раньше его голос был развязным, то сейчас бахвальства было меньше.

— Лидия пришла в мой клуб, работать помощницей бармена, — с одной стороны казалось, он смакует подробности, а с другой — словно они были гвоздями, которые он осознанно загонял в своё и без того раненное сердце.

Я прикусила губу, про себя также отмечая, что клуб Вячеслава закрылся год назад, когда он решил заняться более серьёзным делом. Об этом я слышала. Может, повлияла как раз Лидия?

— А потом я пришёл к брату в клуб, увидел её и… В общем, мы с ним здорово повздорили, — Мирослав будто окунулся в воспоминания, позволяя им поглотить себя. Голос звучал подавлено и пространно, словно он находился не в этой комнате.

— И каким она была человеком? — хотелось поставить вопрос более резко, но я воздержалась. Всё-таки, это только начало разговора.

Мирослав сжал глаза так, будто его резко пронзила сильнейшая боль и он вот-вот умрёт. Слова, видимо, должны были вырваться из него, но он не мог ничего сказать. Или не хотел, топил их в себе словно в чёрном океане отчаянья и боли.

Вячеслав же, как всегда, нашёл что ответить:

— А ты хочешь это, чтобы нам понравиться?

— Цель терапии — не понравиться, а понять некоторые вещи о вас.

— И что же поможет понять этот чёртов вопрос? — вдруг отозвался Мирослав. — Что изменится от того, что я скажу: «Лидия была центром нашего мира, нашей Луной»?

Тут я напряглась, но эмоции показывать не стала. В конце концов я должна хотя бы походить на профессионала и контролировать хотя бы себя.

— Я спросила не о том, кем она вам приходится, а то, какой она была. Её основные качества; то, что вам нравилось в ней как в человеке.

— Как это поможет делу? — он безнадёжно, но с какой-то злостью выдохнул, затем открыл глаза. — Я знаю, что будет дальше. Думаешь, ты первая такая умная? Хорошо, тогда давай я отвечу на все твои вопросы, как мы отвечали на вопросы таких же мозгоправов, как ты. Всё начиналось как нельзя лучше. Лидия была самым светлым, что тогда было в наших жизнях. Как развивался наш роман? Стремительно, как и у любой истинной пары. Мы объездили половину мира, бывали на лучших курортах и на каждом она дарила нам свою любовь. Как она погибла? Автокатастрофа, ДТП с участием пьяной мрази, которая, как многие другие, напивается до поросячьего визга. И не будь у нас законов, я бы с радостью перегрыз ему горло, чтобы больше на суде визжать не мог. О её смерти мы узнали как раз когда заключали сделку с Вандермун Индастри. Тогда контракт сорвался. Единственное, о чём я жалею — это о том, что он сейчас в тюрьме, а не изуродованный, в могиле. Я ответил на все вопросы?!

Он поднялся, вместе с ним — его брат. В них обоих чувствовалась ярость и злоба, которую, видимо, они испытывают к подобным методикам. Видимо, я допустила ошибку…

Видимо, моя методика им не понравилась. А мне, в свою очередь, не нравилось их отношение ко всему происходящему. Я стараюсь, пытаюсь выбрать что-то действительно подходящее. Но вместо того, чтобы расслабиться и хотя бы попробовать открыться, они снова тонут в своём горе.

Почувствовав, как гнев приливает к лицу, я не выдержала — поднялась со своего места и откинула доску с записями.

— Я просто изо всех сил пытаюсь вам помочь! — пыталась хоть как-то себя успокоить, но не выходило, даже инстинкт самосохранения предательски молчал. — Вы взрослые люди и должны понимать, что вам нужно выговориться, отпустить горе, а не прятать его на дне бутылки или в выдуманном мире философии. Я хочу, чтобы вы вернулись к нормальной жизни и смогли побороть свою тоску по Лидии.

— Ты ошибаешься, овечка, — ко мне метнулся Вячеслав, плотно прижимая к стене. На этот раз я могла заглянуть в его глаза, но меня больше пугали оголившиеся клыки. Кажется, моя смелость разбилась на осколки при одном виде этих орудий пыток. Интересно, сколько тел он мог бы раскусить? О, Боже, на что я подписалась?!

Волк тем временем схватил меня за руки, прижимая их к стене и делая меня безоружной. Из оков выбраться было невозможно — волки гораздо сильнее людей. И только, я поставила ноги на ширине плеч, чтобы было более-менее удобно стоять, он приблизился вплотную. Колено слегка коснулось джинсов.

— Единственное, что мы можем сделать — это разложить тебя прямо здесь и получить столько удовольствия, сколько любая человечка может выдержать. Готова к этому?