Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1

Двуногие Шширар и Ссадаши осмотрелись и, присев, начали ощупывать пол.

— Тепло, — тихо доложил охранник, добравшись до места, где недавно сидел стрелок.

— Ушёл недавно, — наагалей пальцем мазнул по отпечатку сапога. — Доложи господину Дехрену, пусть прочёсывают всё частым гребнем.

Шширар кивнул. Господин был непривычно серьёзен. Нет, серьёзен он бывал часто, но также часто прикрывался маской легкомыслия. Но не сейчас. Наагалей даже согласился на помощь императора и не стал спорить, когда его величество отрядил начальника имперской стражи ему в подчинение. Господин Дехрен после неприятного для его репутации инцидента со стрельбой во дворце был рад хоть как-то реабилитироваться в глазах императора.

Ссадаши выглянул в окно, которое выходило на купеческий дом, и с подозрением уставился на освещённый месяцем куст. Его не покидало ощущение, что Дейна бродит где-то рядом. Ещё раз осмотревшись, наг выскользнул вслед за Шшираром наружу.

У Шерра сердце в копчик ударило, когда в проёме башни появилось бледное лицо и это лицо уставилось на кусты, которые он облюбовал для схрона. Вылез-таки! А Шерр надеялся, что змеюка до утра в доме проторчит и не будет отпугивать своей мордой Дейну. Осмотревшись, парень осторожно пополз дальше. Нужно было перехватить сестру раньше, чем она доберётся до этого дерьма Тинтари. Шерр чуя, что Дейна бродит где-то рядом.

Рясий, слившийся с оградой, всмотрелся в ползущую от куста к кусту тень, и огорчённо скривился. Не он. Видать, воришка решил наведаться в богатый дом. Вольный перевёл взгляд на особняк, скрытый во тьме на противоположной стороне улицы, и махнул рукой. Несколько силуэтов отделились от ограды и торопливо перетекли на другую сторону. Рясий за ними следовать не спешил, с прищуром осматривая прибежище наагалея. Тинтари наверняка ошивается где-то рядом. Вот бы боги были милостивы и надоумили бабу не высовываться из дворца. Но вольный чуял, что судьбинушка погадила в очередной раз и женщина наверняка ходит в дозоре по парку, вся освещённая лунным светом.

Дейна с блаженством вытянулась на мохнатой шкуре и поудобнее умостила голову на перьевой подушке, которую захватила предусмотрительная Ейра. В укрытии было сыровато и прохладно, но плащ и шерстяное одеяло помогали мириться с этими небольшими недостатками. Достоинств-то было ощутимо больше.

Под потолком тускло и уютно подмигивал желтоватый светляк, чьё сияние расползалось по позеленевшим от сырости стенам и нехитрому убранству. Убежище было очень тесным, полторы сажени в высоту и две и две с половиной сажени в ширину. У одной стены располагался уже заплесневевший топчан, покрытый отсыревшими тряпками, в противоположном от него углу по стене взбирался хиленький вьюн, выросший под светом, попадающим внутрь через узкую щель-бойницу в стене напротив. Дейна устроила себе ложе как раз под ней и, несмотря прямо-таки тюремные условия, чувствовала умиротворение. Где-то за стеной шумел парк, а с противоположной стороны, тоже из-за стены, редко-редко доносился стук колёс припозднившихся извозчиков.

Это маленькое убежище располагалось на территории храма Богини-Матери у Заречной. Уже хорошо знакомого Дейне храма. Пряталась комнатка прямо в могучей каменной стене. Ейра сказала, что её сделал бывший настоятель монастыря — большой сластолюбец и греховодник. Страсть к плотским утехам была в нём столь велика, что он заплатил приличную сумму за подземный ход, который проходил под мостовой и вёл сюда, прямо под топчан. По этому ходу к нему отправляли проституток, Ейра, пока работала у Шканы, пару раз здесь бывала.

О тайном убежище в самом монастыре так никто и не прознал. Прежний настоятель унёс тайну с собой, погибнув под копытами взбесившейся лошади. Ейра была уверена, что старого извращенца наказала сама Богиня-Мать, и раз в месяц приносила ей за это благодарственные дары.

На топчан Дейна ложиться побрезговала, но само изначальное предназначение убежища её не смущало. Наоборот, она чувствовала себя в полной безопасности. Представляла себе территорию монастыря, его внушительную стену и своё скромное прибежище. А затем воображала весь Дардан, шумный и многоголосый, и норка, в которой она спряталась, сразу становилась уютной и безопасной. Это же такое скромное пятнышко на карте города, точечка, которую ещё попробуй найти. Дейне казалось, что ей удалось спрятаться от всех своих проблем. На время, конечно, но приятно иметь возможность передохнуть и просто поспать.

Перевернувшись набок носом к стене, Дейна с блаженной улыбкой натянула одеяло до самого носа и закрыла глаза. Светляк потух. Через узкую щель-бойницу лился бледный свет луны и доносился стрекот сверчков. Дейна перевернулась на другой бок, нащупала под собой и выбросила камешек и опять блаженно вытянулась. Заухала сова, крадущийся во тьме со стороны кухни послушник испуганно помянул «…мать», но не Богиню. Льющийся в бойницу лунный свет пересекла крупная ночная бабочка, где-то во тьме на пол сорвалась капля, а в отдалении глухо брякнул потревоженный колокол.