Цветочный город (СИ)

Зеленый откос. Носящийся по самому краю и прыгающий от радости Цезарь. Наблюдая за преданным доберманом, я вдруг подумал, что являюсь для своего пса бессмертным всемогущим божеством, ведь когда этот щенок впервые открыл глаза, то увидел меня, случайно оказавшегося у одноклассника. Я заботился о нем и требовал выполнения правил, наказывал и награждал по своему усмотрению. И когда придет время, он умрет на моих руках…

- Интересная мысль. Я не думал так глобально, но что-то в этом определенно есть, - услышал я знакомый голос.

Илья неторопливо шел рядом. Цезарь подбежал поближе и подставил голову под его ладонь. Я удивленно осмотрелся. И вдруг очнулся. Посмотрел в карие бездонные глаза. Илья улыбнулся.

- А ты подстригся, - заметил я отсутствие буйных кудрей.

Илья закусил губу и отвернулся.

Только подходя к дому, я поинтересовался, как Илья оказался на откосе. Парень усмехнулся, зашел в подъезд и как будто собирался подняться в квартиру.

Дома меня ждал сюрприз. Родители встретили нас улыбками, Илюху пригласили к вечернему чаю, словно старого друга, отец сразу завел серьезный разговор про скайп, а мама отвлекала вопросами по уходу за африканскими сенполиями. У нее, оказывается, они не цвели. Кто такие сенполии? Что за звери? Илюха снисходительно пояснил, что сенполии – это те мелкие растеньица с пушистыми круглыми листочками, что оккупировали подоконники нашей квартиры. В идеале они должны цвести разноцветными букетиками, но у мамы почему-то это делать отказывались. Илюха дал несколько советов по уходу и на этой почве прочно пустил корни в мамином сердце. К тому же парень отлично разбирался в компьютерных прибамбасах и снискал симпатию отца-инженера, который был в восторге от современного развития электроники. Я в легком шоке наблюдал за идиллией.

Поздно вечером, прощаясь в коридоре, Илья прислушался к звукам из кухни, где разговаривали родители, и скользнул по моим губам быстрым поцелуем, задержавшись кончиком языка на одном из колечек пирсинга.

Хлопнула дверь. Я остался во внезапно свалившейся реальности.

- Я так рада, что у тебя появился хороший друг, - раздался мамин голос.

Оставшиеся на кухне родители в четыре руки, по давно заведенному ритуалу, мыли и протирали посуду. Я уселся у окна, пялясь на яркую зелень с высоты девятого этажа. И когда успело наступить лето?

- Илья уже месяц рядом с тобой. Иногда подвозит с работы. Вечерами вы гуляете с Цезарем. А на прошлой неделе мы все вместе ездили в твою квартиру… - отец внимательно смотрел на меня и улыбался.

- В мою квартиру? - ухватился я за последнюю фразу, пытаясь, наконец, включить мозги.

Я слушал оживленную речь родителей и едва контролировал выражение лица. Вскоре начал припоминать, что няня Нина говорила о желании завещать мне свою жилплощадь, как только я вернулся из Москвы в родной город. Кажется, мы вызывали нотариуса и подписывали какие-то бумаги, когда она уже была больна. Правда, тогда меня волновали совсем другие вопросы. Теперь я вступал в права наследования, ведь няня Нина была одинока и других претендентов на ее квартиру не оказалось.

- Там нужно сделать легкий косметический ремонт и можно жить, - услышал я заявление мамы и не удержался от усмешки.

- Вы от меня избавиться спешите?

- Ну что ты, сынок, - мама отложила полотенце и села напротив. – Просто ты уже взрослый. Сложно вести личную жизнь, когда под боком родители. Если ты хочешь жить с нами – мы очень рады. Но мы готовы отпустить тебя, знай это.

Вечер закончился семейным просмотром любимой родительской комедии «ДМБ».

И хотя ночью я видел странные пугающие сны и несколько раз просыпался в холодном поту от видений засасывающего в черную бездну космоса, утром я уже проснулся совершенно адекватным.

В офисе царила рабочая суета. Через неделю в городе намечались гуляния, и администрация заказала нашей фирме организацию нескольких площадок.

А в нашем отделе сидел загорелый, улыбчивый, одетый в безукоризненный костюм Хольгер. С ним светски беседовали Женька и Илья, любезные и изысканные, словно наследные принцы. Полинка выбивала на клавиатуре текст в ритме квик стэпа, держала спину необыкновенно прямо и косила больше обычного. Боб и Дик, опутанные проводами, заткнутые наушниками и виртуальными очками, казались подвижными приложениями к компьютеру. Тамара Ивановна по-ахматовски куталась в свою самую красивую шаль. Для завершения образа ей чертовски не хватало папироски в длинном мундштуке. Живая картина «Встреча посла».

Меня вдруг пробило на смех. Я изобразил общий поклон, поздоровался на трех известных мне языках и, не в силах сдержаться, выпал из отдела. Спасительный кабинет Аньки находился этажом выше. Как я только не лопнул по пути. К счастью, Анна скучала наедине с утренней чашкой крепкого кофе и удивленно уставилась на меня, пока я складывался пополам, ржал и утирал слезы. Потом выгнула бровь.

- Кофе желаешь?

Меня скрутил новый приступ смеха.

- Я не истерю, - наконец сообщил в ответ на протянутую чашку капучино. – В нашем отделе сидит пиздец по имени Хольгер.