Цветок Аида

Да так и осталась сидеть на кровати с открытым от ужаса ртом. Так страшно мне не было, даже когда я поняла, что Даниз и его дружки меня изнасилуют.

Я физически чувствовала неконтролируемую дикую ярость, которая вырывалась из Германа. Я не видела его глаз, но видела его руки в крови Даниза, видела, как он безжалостно превращает Аракчеева в страшное месиво. Тот даже не пытался сопротивляться — губы были разбиты в кровь, в глазах застыл такой дикий ужас, что я едва узнавала самодовольного безнаказанного подонка, который всего несколько минут назад считал себя королем.

Герман изо всей силы бросил Даниза на пол, не заботясь о том, что тот мог удариться головой, и обернулся ко мне. Я наконец увидела его глаза. Черные бездушные глаза… убийцы.

Вот поэтому все так боятся его взгляда. Чувствуют, что могут увидеть в нем свою смерть.

— Кора! — хрипло прошептал он. Его взгляд оживал.

Я молча протянула к Герману руки, не в силах сказать и слова. Совсем забыла о порванной блузке, о спутанных волосах. Это все было неважно, главное, что он шагнул ко мне и крепко прижал к себе.

Мне показалось, я услышала «прости». Его сердце билось так быстро, что я испугалась, что оно не выдержит. Как и мое. Я понятия не имела, как он здесь оказался, что вообще произошло, но я точно знала: он меня спас от самого страшного, что может произойти с женщиной. От того, что я, наверное, не пережила бы.

Герман чуть отодвинул меня от себя, глянул на мою грудь, и его лицо потемнело от ярости и от… боли. Я лихорадочно пыталась прикрыться руками.

Он молча стянул с себя черную толстовку с капюшоном.

— Подними руки, — негромко сказал он. За его спиной раздался стон Даниза. — Вот, так, умница.

Я словно вселилась в Германа. Его неизменная черная толстовка и правда иногда казалась его второй кожей. Он неотрывно смотрел на меня, нежно едва касался моих щек, гладил по волосам, а потом очень осторожно прижался горячими губами к моим. От нахлынувших радости и облегчения я закрыла глаза. У нас одно дыхание на двоих, я слышала, как уже спокойнее билось его сердце. Все будет хорошо. Теперь я знала это точно.

Едва я подумала об этом, Даниз снова подал признак жизни — он, кряхтя, зашевелился и попытался встать. Герман неохотно поднялся с кровати.

— Кора, — говорил он так тихо, что только я его слышала, — уходи отсюда. Артем тебя проводит, я скоро приду.

Я замотала головой — ни с каким Артемом я не пойду. Я вообще ни с кем больше никуда не пойду. Только с ним, с Германом.

— Т-твою… — прогнусавил Даниз, — ты че…

Он стоял на коленях, опираясь руками на пол, с его лица капала кровь. В комнате, в противоположном от меня углу, рядом со шкафом на полу сидели два парня, которые снимали видео. У одного из них уже заплыл правый глаз, у второго из носа текла кровь. Рядом с ними стоял светловолосый мужчина в голубых джинсах и серой рубашке.

Герман подошел к Данизу и рывком поднял его на ноги.

— Почему на ней порвана одежда? — негромко спросил он.

Даниз попытался отшатнуться, но Герман не позволил.

— Псих, ты, а… — просипел подонок и захрипел, потому что ему сжали горло. Я видела, как напряглась спина Германа, как сквозь тонкую футболку проступают рельефные мышцы. Звериная сила, нечеловеческая.

Даниз продолжал хрипеть, пытался сбросить руку Орлова с шеи, но бесполезно.

Он же убьет его!

Я вскочила с кровати и, подбежав к Герману, обняла его со спины и лихорадочно зашептала:

— Пожалуйста, отпусти его… не надо, ты убьешь его. Он не стоит этого, твоя жизнь дороже, не нужно, пожалуйста… он не успел… я боюсь за тебя… не надо.

Уткнувшись лбом в его спину, я чувствовала, как стальные мышцы постепенно расслабляются. Наконец, его рука отпустила Даниза. Тот мешком повалился на пол, под ноги Герману. Он присел на корточки перед мажором. Аракчеев затравленно смотрел на моего спасителя и явно не понимал, что происходит.

— Скажи спасибо Коре. Она слишком добрая для тебя, ублюдок, — произнес Герман, глядя в глаза Данизу. — Ты больше до нее пальцем не дотронешься. Даже не подойдешь близко.

— Пойдем, пожалуйста. — Я коснулась пальцами его плеча. — Пойдем…

Он молча выпрямился, я взяла его за руку и повела к двери.

— А эти? — спросил меня Герман, заставив остановиться у сидящих на полу парней.

— Они снимали все. — Я нервно сглотнула. — На телефоны.

Герман кивнул мужчине в серой рубашке, а сам одной рукой поднял блондина. От резкого удара тот тут же отлетел к Данизу.

— Дальше я сам с ними разберусь, — поспешно произнес мужчина. — Уходите.

Я была с ним полностью согласна и снова потянула Германа к выходу. В квартире было неестественно тихо, я заметила еще две закрытых двери, пока мы шли к прихожей. В них явно кто-то был, но нас никто не останавливал.

— Моя сумка и телефон. — Я глазами искала свои вещи, но не видела их. — И куртка.

— Подожди, — непривычно мягко сказал он и, оставив меня в коридоре, решительно толкнул одну из дверей. Я попыталась прислушаться, но ничего, кроме шороха, не услышала. Герман вернулся через минуту. В руках он держал мои вещи.

— Если они что-то забрали, все вернут, — уверенно пообещал.

Я покачала головой.