Цветок для ее величества

— Я поскачу вперед и сообщу мистеру Форстеру весть о смерти Схеллинга, — сказал Тунберг. — Недвусмысленно дам ему понять, что он должен отпустить вас с миром. Кроме того, чтобы смягчить разочарование, сообщу ему, что мне удалось выбить для него место в садах Компании. Жалованье не роскошное, но если он будет разумно им распоряжаться, то сможет сэкономить достаточно, чтобы оплатить билет до Англии ко времени возвращения «Резолюшн».

— О каком месте идет речь? — поинтересовался Мэссон, когда Тунберг вскочил в седло.

— Место помощника обычного садовника, — лукаво ответил швед, пришпорил лошадь и понесся галопом в сторону Кейптауна.

Мэссон повернулся к дому, надеясь в последний раз увидеть Джейн, которая одевалась в своей комнате и не хотела выходить. Либо она пряталась за большим окном, либо не желала продлевать мучения последним прощанием. Фрэнсис погнал вперед лошадь, когда первые солнечные лучи пробились над горами, осветив бесчисленные ряды виноградников, которые опоясывали деревню Стелленбос.

С восходом солнца поднялся свежий ветер и разогнал облака на небе. Все свидетельствовало о том, что на мысе Доброй Надежды начинается еще один ясный день.

Глава 50

Мэссон прибыл в порт около полудня и направился на таможню, где застал капитанского писаря. Тот, очевидно, был раздосадован, что придется временно брать на борт еще одного бездельничающего пассажира. Но кредитное письмо и рекомендации, подписанные лично сэром Джозефом Бэнксом, немного смягчили его. Он осмотрел деревянные ящики, занес данные о погрузке в накладную.

Работники таможни следили за тем, чтобы контрабандой не вывезли вино, — растения их ничуть не интересовали. Они осмотрели их весьма поверхностно.

Грузчики отнесли ящики один за другим на ожидающий их баркас. Когда погрузили примерно половину, внезапно раздался крик.

Пухлый потный Форстер подбежал к баркасу так быстро, как только позволяло его грузное тело, ругаясь, размахивая руками и прерывисто дыша.

— Стой! Вор!

Таможенники взглянули в ту сторону, куда указывал натуралист, и увидели, как Мэссон медленно идет к баркасу.

Как только Мэссон понял, что не успеет отплыть, то решил стоять на своем. Когда шумиха улеглась, было слышно лишь, как тяжело дышит Форстер.

— Это неслыханно, — запротестовал Мэссон, но Форстер его перебил:

— Неслыханно, сэр, что вы хотите удрать вместе с ботаническими экземплярами, которые, мистер Мэссон, вы привезли в Кейптаун! Они являются собственностью мистера Схеллинга, и он передал мне поручение перевезти их в Англию.

Начальник таможни вышел из своего кабинета, заслышав шум на улице.

— Мистер Форстер, мне очень жаль, но груз уже внесен в накладные судна и прошел таможенный досмотр, — заявил он.

— Но это же воровство! — вскричал Форстер, прежде чем заговорщически понизить тон голоса. — Я уверен, мистер Схеллинг будет вам очень признателен, если вы позаботитесь о том, чтобы изменить запись в накладных. В конце концов, груз ведь даже еще не покинул доков.

Лицо начальника таможни налилось краской, он махнул грузчикам, подав знак продолжать работу.

— Неслыханно то, что вы, вероятно, думаете, что здесь речь идет о богом забытом таможенном посте на краю света, — сказал он. — Этот зафрахтованный груз теперь считается корабельным, и его сейчас доставят на судно. Любые разногласия о законной собственности должны решаться в порту выгрузки. Желаю вам хорошего дня, сэр!

Форстер выругался, когда таможенники вновь вернулись к работе и принялись проверять другие грузы в доке. Вдруг Форстер ни с того ни с сего кинулся к самому маленькому деревянному ящику, в котором были спрятаны страницы из дневника и отчет капитана Кука. Но Мэссон перехватил его, и вскоре они, запыхавшись, занялись чем-то вроде перетягивания каната.

— Отдайте мою собственность! — закричал Форстер, в то время как начальник таможни и служащие, веселясь, наблюдали за спектаклем.

— Господа! — внезапно прогрохотал низкий и властный голос.

Толпа расступилась, давая проход уважаемому барону Йоахиму ван Плеттенбергу, который широким шагом двигался по доку. Прямо позади него с серьезным лицом шел Тунберг. Все вокруг остановились, чтобы взглянуть на происходящее. Тунберг подошел к ван Плеттенбергу и что-то шепнул ему на ухо. Потом швед отступил, скрестил руки на груди и уставился на запыленные носки своих ботинок. Он тщательно избегал смотреть на Мэссона.

Ван Плеттенберг помрачнел, обведя всех присутствующих взглядом.

— В чем заключается проблема? — спросил он.

Форстер отпустил ящик, снял шляпу и промокнул платком пот со лба. Наконец он обратился к губернатору:

— Ваше превосходительство, пожалуйста, позвольте мне объяснить ситуацию.

— Прошу вас, мистер Форстер. У моих таможенников есть дела поважнее, чем урегулировать споры в доках.

— Весьма охотно. Я прошу прощения за столь неподобающее поведение, но мистер Мэссон не оставил мне иного выбора. Видите ли, эти растения являются моей собственностью и я лишь пытаюсь заполучить обратно то, что мистер Мэссон у меня украл.

— Есть ли люди, которые могут подтвердить вашу версию событий?