Цветок Эридана (СИ)

Эдлер перехватил недовольный взгляд Хазара и выпустил её руку. Банкет продолжался. В зале стало шумно: со всех сторон слышался звон кубков и пьяные разговоры (временами на повышенных тонах). На кухне что-то подгорало; сквозь сизый дым неслись ругательства и грохот. Потом принесли мясо на больших железных листах. Сидевшие слева архонты, потыкав ножами в плохо прожаренные куски, отодвинули тарелки: на их лицах было написано омерзение.

— Отвратительный ужин, — процедил один из них, глядя прямо в глаза королю. — Такой же никчёмный, как повод для него. Пришлось бросить дела и ехать в эту клоаку ради какой-то девчонки!

— Говорят, он на ней жениться хочет, — саркастически улыбнулся второй.

— А что, с нормальными бабами он уже не может? Зачем нам калеки? У этой дефективной родятся такие же уроды, — пробурчал третий.

— Выбрал бы себе шлюху из борделя, или ему денег даже на это не хватило?

Видя, что Хазар как будто не слышит, мужчина намеренно повысил голос:

— Может, нам пора сменить халдора? Или он наконец протрезвеет и попросит её убраться?

Разговоры за столом смолкли. Эриданцы в беспокойстве переводили взгляд с одного лица на другое, пытаясь понять, что происходит. Архонт, взбешённый тем, что его проигнорировали, поднялся с места.

— Как будто я не знаю, что ты задумал, Хазар! Правителем решил стать? Смотри, не натёрла бы лоб эриданская корона! Амбиции и жажда власти сгубили немало халдоров. Ты часто принимал неверные решения, но это, — он ткнул пальцем в сторону Евы-Марии, — будет последним!

При этих словах двое телохранителей выступили вперёд и вскинули арбалеты. В воздухе свистнул небольшой метательный топор Хазара, и один из стрелков рухнул на пол с разрубленным черепом. Второй выстрелил в принцессу, но маячивший за её спиной Сорбус вовремя увлёк девушку вниз. Послышался женский визг и грубая брань: мроаконцы вскочили на ноги, хватаясь за оружие и опрокидывая лавки. Придворные дамы забились под стол и, глядя на драку, истошно вопили. Некоторых из них вытащили из-под стола и уволокли в неизвестном направлении.

Тем временем несколько наёмников устремились в сторону Евы-Марии. Эриданская стража пыталась дать отпор, но топоры варваров крошили их мечи как щепки. Видя, что им приходится туго, Колз отделился от своих, поднял лавку и метнул её в нападавших. Раздались яростные вопли; тех, кто пытался встать с пола, эдлер уложил топором, остальные уползли подальше.

— Что с ней? — спросил Колз, склоняясь над принцессой.

— Жива, — коротко ответил Сорбус.

— Ступай к нашим, — эдлер махнул рукой в сторону Хазара и закинул Еву-Марию на плечо.

Мгновение поколебавшись, Сорбус перехватил покрепче топор и бросился в гущу боя, откуда доносился яростный рёв Ниальпа. Оглянувшись, он успел заметить, как Колз, расталкивая встречных, пробирается к выходу.

В разгар схватки человек в длинной одежде проскользнул за трон. Худая рука магистра сжимала обломок старого копья, упавшего со стены, а глаза внимательно следили за битвой. Выждав, когда возле махавшего секирой Хазара не будет никого из эдлеров, мроаконец устремился вперёд и вонзил остриё ему в спину.

— Да свершится твоё правосудие, Господи, — шептал он, всем телом налегая на древко, пока тёплая густая кровь не обагрила его руки.

Королева очнулась, лёжа на твёрдой деревянной постели. Крепкий запах шкур и дублёной кожи набивался ей в нос. Ева-Мария не могла понять, где она находится и как сюда попала. Ей было дурно, холодные щупальца боли впились в живот и не отпускали, но, немного отлежавшись, она почувствовала себя лучше. Спустившись с огромного ложа, принцесса принялась исследовать помещение. Большую, скудно обставленную комнату освещали два факела. Возле кровати разместились низкая каменная лавка, сундук с железными ободками и небольшой треножник с водяным чаном. У двери находился квадратный стол, куда было брошено несколько шкур и ремней; там же стояла бутылка с ромом и большая железная коробка. В углу валялись изношенные сапоги и ещё какой-то хлам, а стену украшала коллекция ножей, над которыми висели охотничьи трофеи. Пальцы девушки прикоснулись к чему-то круглому, и она в ужасе отдёрнула руку, приняв череп гигантской обезьяны за человеческую голову.

В этот миг за дверью послышались шаги и мужские голоса. Перепуганная принцесса метнулась обратно в постель. Едва она успела спрятаться под меховым одеялом и притвориться спящей, как дверь со скрипом открылась, и в комнату вошло несколько мроаконцев. Они бережно усадили раненого на костяной табурет, отстегнули тяжёлый, залитый кровью плащ и сняли с него одежду. Мужчина неловко завалился набок, и его вырвало в большое железное ведро, подставленное гассером. Неай зачерпнул из чана ковш ледяной воды и вылил ему на голову.

— Нет ничего унизительней, чем получить рану в спину, — проворчал Хазар, пока Клиц накладывал повязку.

— Этого бы не случилось, если б кое-кто не побежал к эриданцам, — буркнул Никза, косо глядя на виновных.

— Сорбуса чуть не зашибли, вот я и отвлёкся, — виновато пробасил Колз.

— А он-то что там делал?