Цветок и Буря

Она должна была отправиться назад, сидя рядом с супругом и ласково сжимая его ладонь в своей. В скромной изысканности истинного богатства ей следовало бы вернуться в родной клан, дабы представить взрослого Тина своему семейству и с гордостью отметить, что дорога была приятна, а на пути им не встречалось никаких трудностей. Под их отстутствием, конечно же, разумелась мастерская способность преодолевать любые неприятности, включая вооруженные нападения на окропленных багрянцем крови дорогах.

«Я должна была сражаться так, чтобы привести сюда хотя бы жалкие остатки своего небольшого эскорта. Я отвечала за них как за своих вассалов».

Девушка сложила руки за спиною и неспешно, расправив плечи, направилась по уводящей вправо дорожке к тени скрюченных деревьев, усыпанных зачарованными плодами. Маленькая птичка, покачиваясь на ветке, смерила ее пронзительным взглядом. Девушка подняла глаза к очаровательному созданию, которое отчего-то предпочло бодрствовать в такой час, и на всякий случай поклонилась, выставив вперед руки и сплетя пальцы обеих ладоней в руну Солнца. Эту руну очень любили использовать в клане Цветка во время церемоний или высокосветских бесед, ведь она символизировала жизнь для всего сущего и материального, а значит, и для всех цветов тоже.

Птичка громко зачирикала и стремглав улетела прочь, растворившись во мгле.

«Кажется, это была крохотная стражница порядка, – раздосадованно подумала девушка. – Эх, вот бы из-за меня не подняли на уши весь сыхэюань!»

Главный дом, где обитала Глава, ее любимые мужья и дети, а также хранились важнейшие артефакты Клана, обыкновенно располагался на северной стороне – сянфан же, в одном из которых жила жрица здравия, находились по обе стороны от чжэнфана. Госпожа Нинг, чьи таланты были столь же неординарны, сколь и капризы, селилась в западном флюгеле и наотрез отказывалась покидать его без значимой причины, а потому Юань, предположив, что здешняя жрица здравия имеет те же предпочтения, бездумно последовала по привычному маршруту, думая, что непременно наткнется на знакомое «тигриное ухо».

Однако темнота ветвей все сгущалась у нее перед глазами, а дорога все петляла и петляла, пока наконец не вывела девушку в маленький внутренний двор; подобный миниатюрной версии тех галерей, что обыкновенно располагались внутри главного дома, служа продолжением комнат под крышей, он заставил сердце Юань забиться чаще, а уголки губ – приподняться в улыбке. Бамбуковые деревца, огражденные низкими заборчиками, искрящимися от переполнявшей их магии, источали энергию жизни, расчищенная дорога приятно скрипела под ногами. Дворик был пуст и оканчивался каменной горкой, по обеим сторонам от которой росли цветы тинг, служившие одним из традиционных символов Клана. Карликовые деревья с разноцветными кронами, из которых на девушку также глядели таинственные птички, обладали аурой столь мощной и пугающей, что Юань ни на секунду не засомневалась: их накачивали энергией время от времени, дабы те могли служить ушами и глазами вечных свидетелей происходящего на территории сыхэюань.

Она снова осторожно поклонилась, не опуская, тем не менее, лихорадочно горящих глаз. Мало того, что она пришла сюда раненая и безо всяких даров, так еще и умудрилась заблудиться! Клан Цветка всегда славился своей любовью ко всему необычному, а потому странную планировку, мало соответствующую философии всех вещей, следовало ожидать с самого начала.

– Прошу прощения, если вторглась туда, где мне запрещено находиться по воле Главы Клана, – сказала девушка вслух, оглядывая собравшихся. Некоторые птицы улетели, другие нахохлились, несколько потянувшись вперед и внимательно слушая. – Мне лишь хотелось найти сянфан – по обычаям Клана Бури, там живет жрица здравия, а я крайне нуждаюсь в помощи. К несчастью, мой путь был долог и сложен…

«Не смей давить на жалость, мерзкая девчонка! – Юань дернула головою, как от пощечины. Бабушка наверняка избила бы ее за столь дерзкие слова. – Ты сплошь виновата и не должна требовать от других понимания».

Она склонилась, сплетя пальцы руной Солнца, и медленно выпрямилась, чувствуя на своей спине пристальный взгляд пары тяжелых глаз. Полумрак наполнился серебристым сиянием, черная тень вытянулась и заплясала по серым камешкам дороги. Девушка осторожно обернулась, готовая снова склониться и рассыпаться в почтительных извинениях, когда прямо в нее полетела ледяная вспышка, ослепляющая своей мощной энергией.

Растерянная столь жестоким приемом, Юань едва успела отпрыгнуть в сторону. Оставшиеся на ветвях птицы, разом вспорхнув, полетели прочь, из крон деревьев вперед скользнули золотые нити энергии, дабы оплести нападавшую – гостья стояла, окутанная тенями, и из сумрака выделялся лишь хищный взгляд раскосых черных глаз, подведенных кроваво-алым – однако в тот же миг рассыпались жалкой пылью, что осела на камнях.