Цветок и камень 2 (СИ)

Над дверью в почти ночной тишине раскачивались бумажные самолетики. Сердце больно защемило от воспоминаний, а Крис, уловив мои эмоции, направился к тахте под окном.

— Знаешь — неожиданно произнесла я — Не думаю, что случится что-то страшное, если мы переночуем вместе, в кровати я имею виду.

А страшное могло случиться.

Крис слегка улыбнулся и снял пиджак. Я покопалась по шкафам и вытащила старую футболку. Постельное белье еще хранило запах кофейного геля для душа. Я вытянулась стрункой на одной половине кровати глядя в балдахин.

— Почему самолетики? — тихо спросил Крис, поворачивая голову ко мне — Обычно все вешают журавликов.

— Мы с Ником не все — тихо ответила я, припоминая старый разговор с младшим братом — В тот день мы запускали воздушных змеев. Я предложила сделать что-нибудь на память. Хотела сфотографироваться, но Ник хотел что-то, где будем…как же он это сказал? Не лица, а души. Вроде как то, что своими руками. Я вспомнила про бумажных журавликов, а он сказал, что это делают все. Он говорил, что мы с ним особенные, поэтому повесим самолетики. Он всегда считал, что их недооценивают. Мало кто их сохраняет. Как только бумага складывается в нужную фигуру, то сразу отправляется в полет, после которого, как правило, не выживает. Тогда мы стали их делать. Помню, у нас была их целая куча, но мы решили, что вешать нужно только те, что с воспоминаниями. Добрались до одиннадцати.

Одиннадцати счастливых моментов с братом.

— Не знаю, зачем рассказала тебе это — призналась я.

— Все хорошо, я скучал по этому. По разговорам с тобой не касающихся расследований, проблем и взаимному поливанию друг друга оскорблениями.

Я слегка улыбнулась, и снова помрачнела.

— Крис?

Я повернула голову. Оказывается, он смотрел на меня, сверкая зелеными глазами в темноте.

— Пообещай мне, что я не останусь с одиннадцатью бумажными самолетиками в руках и без брата.

Крис на секунду призадумался.

— Пообещай мне, что ты найдешь еще тонну поводов их сделать.

Под одеялом он нащупал мою руку. Мы переплели пальцы и вскоре уже лежали в обнимку.

Моя старая спальня была странным местом для примирения. Я вообще не хотела думать, что такая безвольная и так быстро простила его прегрешения, однако…может в этом и смысл? Не знаю что это: стокгольмский синдром или какой-нибудь другой термин, но кроме Криса, я ни с кем себя так не чувствовала. Не чувствовала себя необходимой. Неотделимой частью.

Мы все еще были не вместе, и восстанавливать наши отношения в романтическом плане было бы глупым и недальновидным, но конкретно сейчас именно в этот момент я хотела быть с ним рядом.

Он поглаживал мне волосы, спину. Мы тихо перешептывались. Крис крепко держал меня в объятьях, а я усердно пыталась отогнать мысли о том, как мне хочется большего.

Дом затих. Все спали.

Я зевнула и Крис фыркнул.

— Ты бы видела, как ты корчишься, когда зеваешь.

Я показала ему язык и уткнулась носом в шею. Он легонько поцеловал меня висок, а я его в щеку.

От прикосновения его кожи было тепло, даже жарко. Я тихо дышала, будто боялась испортить момент каким-нибудь непрошеным звуком. Крис тоже был невероятно спокоен. Хотя я не чувствовала его эмоций, зато я ощущала с какой силой он сдерживает стену. Смотреть ему в глаза я не хотела, боялась, что если посмотрю, то все зайдет слишком далеко. Он, впрочем, тоже не настаивал.

— Спокойной ночи — прошептала я.

— Спокойной ночи, Денни.

В этот раз я уснула с улыбкой.

Сквозняк ворвался в комнату и выбил стекла. Глаза резко открылись. Опять этот дурацкий сон!

— Скучала? — бугимен вскочила на тахту и широко улыбнулась.

Глава 19. Путешествие в кошмары

— Я смотрю, вы помирились — ее фиолетовые волосы странно шевелились на ветру, слишком медленно и неестественно.

— Какое тебе дело? — устало спросила я, вставая с кровати.

Крис все еще лежал рядом. Он спал, хотя его глаза под веками бешено двигались из стороны в сторону. Скорее всего, он видел тот же сон, что и я.

— Я просто чувствую в этом свою заслугу — ее губы снова разошлись в улыбке.

— Ты и виновата в том, что мы поссорились — я тихо приблизилась к ней — Так тебя зовут Аканта?

Глаза девочки несколько расширились.

— Братишка подсказал?

Я напряглась.

— Не смей его впутывать в это.

Аканта поправила цилиндр.

— А иначе что? — брови девочки взметнулись вверх.

Я убью тебя. Слова с губ, однако, не слетели.

Аканта растаяла в воздухе и оказалась на кровати подле Криса. Она провела длинным ногтем по его щеке и у него потекла кровь.

— Царапина настоящая — прошептала она и отпрянула от него, кладя голову на подушку.

Меня пробрал озноб.

— Не трогай его — выдавила я из себя, чувствуя, как горло сжимает невидимая холодная рука.

Я задыхалась. Больно ударившись коленками об пол, я судорожно щупала горло. Аканта хохотала где-то над ухом. Все прекратилось так же резко, как и началось.

Аканта сидела на коленках напротив меня. Мои резкие вдохи и выдохи расходились по комнате вместе с хрипами и каким-то образом перекрывали даже завывания ветра из окна. Руки и ноги заледенели, а большие задумчивые глаза Аканты изучали мое лицо.