Цветок Индиго (СИ)

Во-вторых, у меня с собой не так уж много вещей. Один оберег из свиной кожи, который приходится беречь на самый крайний случай, чёрно-зелёный платок, что я вечно ношу на бёдрах, и… один пузырёк чёрной концентрированной эктоплазмы. Я его просто не успела отнести в автобус с прошлого раза. Сразу поехала к Нару оформлять документы, а в итоге вот. Даже домой вернуться не дали. Хорошо хоть в дороге накормили.

Но использовать эктоплазму… тем более такую концентрированную. Я ведь только-только запечатала туда злого духа. Он ещё разгневан, и это будет смертельно опасно. А другой склянки с рунами у меня нет. Да и готовить их приходится долго. Значит, запечатывание духа так же отменяется.

По идее, мне бы вернуться обратно в город, из которого мы прибыли, и притащить с собой хотя бы один из моих рабочих чемоданов, но… Нару мне ещё не до конца доверяет, в сущности, как и я ему. Парня можно понять, он видит во мне скрытый потенциал. Осознаёт, что я девушка с целой кладовкой секретов, и как любой исследователь, он желает эти секреты приоткрыть. Зачем? Да просто так. Потому что жаждет удовлетворить своё любопытство.

Уверена, он уже под меня пытался копнуть информации. Кто я? Что я? Откуда и зачем здесь? Но и я не первый день живу. Имея на руках всего лишь имя, он мало что найдёт на меня. А сами цыгане очень скрытный народ. Чужих не признаёт, своих не выдаёт. И зная это, я бы держалась от Нару подальше. Не люблю слишком любопытных людей. От них вечно жди беды. Но вот чёрт меня дёрнул повстречаться с Джином… Если бы не он и не Кодекс Медиума… Послала бы я эту парочку куда подальше. Теперь же чувствую себя персонажем какого-то дешёвого драматического сериала.

В девять вечера мы все сидели в своей базе и наблюдали за камерами. Вернее как… Следили за камерами только Лин и Нару. Монах, или как его теперь все начали называть Бо-сан, сидел на стуле и доставал каждого смачной зевотой. Май пыталась быть полезной, но сама в основном мало что сделала, так как её тоже тянуло в сон. Мико вообще читала, наплевав на мнение окружающих, а я… Я присела на свободный стул и развлекала себя тем, что кормила своего хорька сыром, словно куропатку. Главное я знаю, что Шкурка его любит, поэтому он с удовольствием съедал кусочек за кусочком, похрюкивая от наслаждения.

— Знаешь, — негромко произнесла я, переходя на русский. — Если бабуля увидит, как ты прибавил в весе, то у неё вновь возникнут мысли о супе. — Хорёк недовольно рыкнул. — Вот и я говорю, это не жирок, а мех. Ха-ха-ха… Ещё кусочек?

— Эй, цыганка, — позвал меня Бо-сан. — Так ты у нас ещё с животными разговариваешь, верно? А что ещё умеешь? Погадать можешь?

— Да не вопрос! — отозвалась я, широко улыбаясь. — Позолоти ручку, красавец, хорошее будущее предскажу.

— Ишь, какая ушлая, ха-ха-ха! — засмеялся парень. — Извини, но кошелька с собой не взял. Может, запишешь в долг?

— Нет денег — нет и предсказаний, — небрежно пожала плечами.

— Ну, во-о-от… — протянул монах. — А я может, хотел предсказание о том, когда они как раз появятся.

— Это тебе и я сказать могу, — бросила Аяко, оторвавшись от книги. — Прекращай просиживать штаны и иди работать! Деньги тут же появятся.

— Чего? Кто это штаны просиживает? — сразу же начал злиться Хосё, но ответить ему не успели, так как в помещение резко вбежала Кана, с округленными от шока и страха глазами.

— Скорее! Идёмте со мной!

— Что случилось? — поинтересовался Нару, пытаясь успокоить девушку.

— Просто идёмте со мной! — продолжала она паниковать. — Скорее!!!

Каждый сорвался с места и побежал за женщиной, не зная, что и думать. Кана привела нас прямиком к комнате девочки, заверив при этом, что она собиралась уложить Аями-чан в кровать, но войдя в комнату обнаружила… настоящий кавардак. Вся мебель в комнате находилось не на своём месте, и посреди всего этого, стояла одна маленькая восьмилетняя девочка, что смотрела на нас с полным недоумением. Похоже, Аями также не понимает, как всё до этого дошло.

— Вы уверены, что девочка не причём? — предположила Аяко, которая до сих пор отказывалась признавать, что в доме и в самом деле есть духи.

— Как будто ей это под силу! — вступилась за девочку Май.

— Верно, — согласился монах, присаживаясь на корточки и приподнимая край ковра. — Развернуть ковёр с мебелью на нём даже мне не под силу. Или ты хочешь сказать, что могла бы провернуть бы такое? — задал он вопрос, адресованный Аяко, на что та тут же смущённо покраснела, понимая, что сказала глупость.

— Я бы хотел осмотреть комнату, — произнёс Нару, обращаясь к Кане.

— Делайте, что хотите, — отрезала девушка, хватая девочку за руку. — Мы будем внизу. Идём, Аями-чан.

— Аями не виновата, — со слезами на глазах произнесла девчушка, крепче прижимая к груди свою куклу. — Это не Аями.

— Да, — отозвалась Май, мягко улыбаясь. — Мы знаем.

Кана и Аями покинули комнату. И как только их шаги стихли за дверью, все повернулись в сторону Нару.

— А ты что думаешь, Нару-чан? — поинтересовался монах, упираясь руками в бока.