Цветок из пламени

Лишь на мгновение сбросил маску, обнажив злость и глухую ярость. На какую-то долю секунды я даже испугалась, что муж сорвется и прикончит Серен на глазах у дюжины свидетелей. К счастью, сумел сдержаться.

Поглощенная размышлениями о злокозненных выходках кузины, я бежала по галереям замка, вслушиваясь в громкие, вибрирующие голоса актеров, заглушаемые взрывами смеха. Прямо какая-то бесконечная анфилада…

Стук каблуков и шуршание юбок звучали в унисон с ударами моего сердца.

Почти добежала. Почти…

— Ай! — вскрикнула, обо что-то зацепившись, и едва не растянулась на мраморном полу, в котором, словно в зеркале, отражались огоньки зажженных свечей.

В залах Оржентеля имелось немало укромных местечек, вроде ниши, задрапированной тяжелой бархатной портьерой, возле которой я остановилась. Не знаю, для чего предназначались эти уголки, но придворные их использовали для любовных свиданий. Мы вот с Мораном тоже на днях в одну заскочили. Так, на парочку поцелуев. Да там и застряли на целый час, не способные оторваться друг от друга.

Ниша, возле которой стояла я, тоже не пустовала. Об этом свидетельствовала торчащая из-под шторы нога в изящной кремовой туфельке с шелковой розеткой. Об нее-то, ногу, я и споткнулась.

Отведя в сторону тяжелый полог, почувствовала, что цепенею от ужаса. Графиня де Фанжери — красавица, которой стремились подражать многие дамы, а сеньоры готовы были драться за один ее поцелуй, лежала на полу, некрасиво раскинув ноги и руки. Неестественно бледная и совершенно точно мертвая.

Меня замутило. Зажмурившись, задернула штору обратно и в ужасе отпрянула. Присутствия демона я не чувствовала. Но кто, как не презренная тварь, могла разорвать бедняжке горло!

Шатаясь, точно пьяная, гонимая ужасом, жуткими тенями, заплясавшими на стенах и в зеркалах — плодом моего воспаленного воображения, я шла, минуя зал за залом.

В сознании пойманной птицей билась мысль: рассказать, как можно скорее предупредить стражей! Предотвратить непоправимое.

Успеть…

Лакеи с поклонами распахнули двери, и на меня обрушилась какофония звуков: музыка и захлестывающий ее смех, оглушительно громкие реплики актеров. После залов и галерей, наполненных приглушенным светом, глаза слепило пламя сотен свечей. Зажмурилась и прижалась ладонью к стене, собираясь с силами. Придя в себя, поискала взглядом Морана.

Ну где же он? Где? Маркиз или любой другой страж. Лица смазывались, словно я смотрела на придворных сквозь стекло, по которому струились потоки дождя. В голове шумело от разноголосицы звуков. Проглотив застрявший в горле горький комок, снова обвела взглядом зал и почувствовала, как волосы на голове зашевелились от ужаса.

Слева от ее величества, прямая как спица, сидела… покойница.

— Александрин, — кто-то коснулся моего локтя, а в следующий миг моего слуха достиг встревоженный голос мужа: — Ты в порядке?

Не в порядке. Ни я, ни кто-либо другой в этом зале. Придворные с интересом следили за комедией на подмостках, не догадываясь, что в любой момент могли сами стать участниками спектакля. Кровавой трагедии, что вот-вот должна была начаться. Не думаю, что демон заглянул сюда просто так, приобщиться к прекрасному.

— Графиня де Фанжери — это… демон, — произнесла одними губами, и все равно показалось, что мои слова услышали все. Даже вон та истошно вопящая девица, исполнявшая роль прелюбодейки, застигнутой собственным мужем во время измены.

Когда актриса картинно упала в обморок, зрители покатились со смеху.

Еще мгновение назад рядом со мной стоял обеспокоенный муж, а теперь его место занял собранный и полный решимости воин.

— Что будешь делать?

— Постараюсь увести его из зала. Или хотя бы подальше от короля с королевой.

А демон, дурак, возьмет и послушается! Хвостиком побежит за магом. Да и вообще, не хочу я, чтобы Моран с ним один на один оставался! Понимаю, он опытный страж. Но мне все равно страшно за мужа.

— Нельзя ли нейтрализовать его, не приближаясь?

Де Шалон покачал головой:

— Слишком рискованно. Могут пострадать король и королева.

— У меня есть идея.

И, прежде чем Моран успел ухватить меня за руку, я ринулась по узкому проходу к сцене, ловя на себе недовольные взгляды зрителей справа и слева. Еще один, сверлящий затылок, достался мне от стража.

В глазах предательски темнело. Казалось, еще немного — и сердце пробьет грудную клетку. Или выскочит через горло.

Поравнявшись с лжеграфиней и заглянув в ее застывшие, точно два сталактита, глаза, едва сознание от ужаса не потеряла. Совсем некстати вспомнилась охота в Артонском лесу и встреча с демоном, коварно прикинувшимся маленькой девочкой. Не думала, что когда-нибудь придется пережить еще раз что-то подобное.

И вот я смотрю в глаза самому опасному в мире хищнику. Взмахнув веером, негодующе говорю:

— Графиня, вы заняли мое место!

Со всех сторон послышалось недовольное шиканье.

— Ваше место? — вкрадчиво переспросила самозванка.

Фрейлины, что сидели во втором ряду, недовольно зароптали, намекая, чтобы я отодвинулась и не загораживала сцену.

— Именно. Пожалуйста, пересядьте.