Цветок из пламени

Солнце безжалостно палило. Серен чувствовала себя гусыней, засунутой в раскаленную печь. Такая же глупая и по горло нафаршированная ложью. Идиотка, поверившая сладкозвучным речам кардинала. О том, что станет его правой рукой. Негласной королевой нового королевства. Будет первой среди возрожденных морров. Но только лишь при одном условии: Серен должна была принять участие в его экспериментах, впустить в себя демона.

И она впустила. Чтобы погибнуть. А возродившись, стала Для него бесполезна.

Презрение и досаду — вот что прочла Серен в глазах его высокопреосвященства, за миг до того, как опустилась перед ним в реверансе.

— Мне некогда, — не размениваясь на приветствия, бросил огненный колдун, явно не обрадовавшийся появлению незваной гостьи.

Первый министр короля гневался. Бофремону не было равных в искусстве скрывать мысли и чувства, но сейчас он даже не пытался сдерживаться. Или же просто не мог. Маска холодного высокомерия исчезла. По роскошному кабинету, заставленному мебелью красного дерева, словно по клетке, метался разъяренный зверь.

— Я всегда была в курсе всех ваших планов. — Выпрямившись, Серен гордо вздернула подбородок и с видом оскорбленного достоинства сказала: — Я заплатила слишком высокую цену, чтобы теперь оставаться не у дел.

Черты лица мага заострились, на скулах обозначились желваки, а взгляд опасно потемнел. Не будь кардинал в гневе, отделался бы пространным ответом и легкой, покровительственной улыбкой.

Но сейчас Бофремону было не до упражнений в лицедействе.

— Тебе всегда говорили то, что тебе положено было знать! — отчеканил он. — Ни больше ни меньше.

— И что же вы намерены делать дальше? — Проглотив обиду, Серен терпеливо прощупывала почву. То, что прелат не владел собой, было ей на руку. А вдруг под воздействием эмоций что-нибудь да выболтает. Ее светлости до зубовного скрежета надоело чувствовать себя слепым котенком. — Король и королева выжили. Ваш план провалился.

Кардинал зарычал и, как и рассчитывала молодая женщина, нервно воскликнул:

— Закончу то, что не сумели сделать демоны!

Было видно, слова невестки больно его задели.

Герцогиня скептически усмехнулась, подливая масла в огонь:

— После того, что случилось в Оржентеле, к ним не то что демон, и мышь не проскочит.

Первый министр короля ничего не ответил, только отмахнулся раздраженно, давая понять, что больше не станет с ней откровенничать. Приблизившись к окну, устремил хмурый взгляд на сад, купающийся в лучах полуденного солнца.

Серен колебалась, гадая, как быть: продолжить расспросы и тем самым, возможно, разозлить своего покровителя еще больше, или же смириться с тем, что теперь он считает ее никчемной и бесполезной, и сосредоточиться на насущных проблемах. Больше всего на свете герцогиня не любила безвольно плыть по течению. Она не смирялась ни перед обстоятельствами, ни уж тем более перед людьми.

— А если что-то пойдет не так? — Голос чародейки был полон напускного беспокойства. — Если с вами произойдет то же, что произошло со мной? Ваше высокопреосвященство, вселять в себя демона, тем более высшего, слишком рискованно!

— На этот случай у меня имеется подстраховка.

Серен нахмурилась, огорошенная ответом прелата. Подстраховка? Обиженно закусила губу. Ей он подстраховки не предложил.

Собиралась уточнить, что же это за волшебное средство, но кардинал, обернувшись, быстро заговорил:

— Возвращайся домой к мужу и сиди там. В ближайшие недели столицу будет лихорадить. Начнутся суды над магами, и внимание всей Навенны будет приковано к осужденным. Этим я и воспользуюсь. Если понадобится твоя помощь, я сам с тобой свяжусь.

Серен понимала, что не свяжется. Какой прок от магички ветра со слабеньким, едва выраженным даром? Бофремон призовет на помощь куда более сильных колдунов. Тех, что верны ему, что готовы из стихийников превратиться в темных чародеев и возродить магию морров.

И снова ей придется остаться в стороне.

Подавив в себе новую вспышку гнева, ее светлость присела в глубоком грациозном реверансе.

— Я так и сделаю, ваше высокопреосвященство. Очень надеюсь, что, когда мы встретимся вновь, я уже смогу называть вас не иначе как ваше величество.

Кардинал благосклонно кивнул и протянул невестке руку для прощального поцелуя. Он не догадывался о том, что в белокурой головке герцогини, украшенной цветами из шелка, уже созрел план.

Оставаться просто сторонним наблюдателем Серен была не намерена.

На следующее утро двор покинул Оржентель, чтобы вернуться в Навенну. Кареты, черные и белые, совершенно простые, со слугами, и богато отделанные позолотой — с вельможами, вереницей тянулись от замка к Чармейскому лесу, в густом полумраке которого терялась широкая дорога.

Всадники, сопровождавшие кортеж, были угрюмы. Дамы, спрятавшись за бархатными занавесками экипажей, горько оплакивали тех, кто погиб. Сеньоры негромко переговаривались, обсуждая со своими попутчиками, как так вышло, что целая демоническая банда проникла в замок и орудовала под носом у стражей.

Ответ на этот вопрос предстояло отыскать Морану и его людям.