Цветок моей души (СИ)

— Да-да. Только… — он быстро огляделся — обойди, пожалуйста, еще раз малый зал.

Я покорно кивнула головой и двинулась в сторону зала. Все было в порядке. Гости довольны, закусок и шампанского всем хватает, официанты работают слажено, и я ощутила приятную усталость. У меня получилось! С помощью Матвея и при поддержке Олега Викторовича у меня действительно получилось организовать первую в моей жизни выставку лучшего художника современности. По крайней мере, для меня он был именно таким. Прежде чем войти в окутанный тайной средний зал, я еще раз огляделась и заметила, что Олег Викторович жестом указывает мне действовать смелее. Не представляя, что именно меня там ждет, дрожащей рукой я потянулась к ручке двери и со скрежетом нажала на нее. Никого вокруг, казалось, не волновало все, что я делала. Звучала легкая музыка, люди не спеша переходили от одной картины к другой и только меня одолел какой-то непонятный страх. Я открыла дверь и сделала неуверенный шаг в непроглядную темноту.

— З-здесь кто-нибудь есть? — Адресовала я свой вопрос в тишину.

Когда я хотела выйти из помещения, мое внимание привлек неожиданно зажегшийся свет в противоположном конце зала. Нервно сглотнув, я набрала в грудь воздуха и медленно прошагала к тому, на что был направлен свет, смутно различая контуры картины. Замок в двери ожил, и я поняла, что оказалась заперта здесь. Поборов в себе приступ паники, я решила сосредоточиться на картине, как вдруг подсветка осветила вторую картину, рядом с первой. Яркий свет на мгновение ослепил меня, а затем я увидела это…я увидела себя. На первой картине я испугано смотрела на кого-то или на что-то. Это была я в тот день, когда впервые встретилась с Матвеем. На второй картине я в одежде Матвея лежала в его постели, освещенная лунным светом, и…не может быть. Рядом загорелась подсветка третей картины, и я снова была шокирована. Я в платье, в котором была на аукционе в окружении полевых цветов. На четвертой картине я была изображена сзади. Волосы переброшены через одно плечо, а шея и плечи обнажены, и я как бы оборачиваюсь и смотрю на того, кто стоит позади меня. Взгляд, изображенный на картине, пробирал до мурашек. Все эти моменты я проживала вместе с Матвеем. Это были мои, личные моменты. Счастливые и не очень, но они были моими воспоминаниями, с которыми я сейчас столкнулась лицом к лицу.

Чувствуя, как в моей голове все затуманилось, а в ушах стучала кровь, я положила ладонь на стену, не в силах принять происходящее.

— Уже долгое время я храню эту тайну… — тишину пронзил голос Матвея. — Моей единственной целью было сохранить личную жизнь и личное пространство. Правду знают всего четыре человека. Ты будешь пятой.

Я развернулась и, едва сдерживая слезы, посмотрела на него. Устрашающе красивого и печального, медленно движущегося в моем направлении.

— Нет… — я замотала головой. — Ну, нет же! Не может этого быть…

— С самого начала я был честен с тобой абсолютно во всем, кроме этого. — Он нервно сглотнул и вплотную приблизился ко мне. — Но…эта ложь…это самое большое наказание в моей жизни. — Он обхватил мое лицо ладонями и прижался лбом к моему лбу. — Прости меня. — Прошептал он возле моих губ и отстранился, решительно заглядывая в мои глаза. — Художник Гордеев — это я!

Мое сердце ухнуло вниз, затем взлетело и снова упало, рассыпаясь на миллионы осколков, вонзающихся в каждую клеточку моего тела. Повисла тяжелая длинная пауза.

— Художник Гордеев? — Я издала нервный смешок. — Господи, какая же я дура! Глупая… — я ударила ладонью по стене — наивная дура!

Горькие слезы градинами скатывались по моему лицу. Я была опозорена. Я сама себя обманула, поверив, что все может так легко складываться.

— Вася…

— Сейчас… — я подняла свой дрожащий указательный палец — ты выпустишь меня из этого зала и навсегда оставишь в покое!

Я двинулась к двери и она, к счастью оказалась открытой. Опустив голову вниз так, чтобы никто не заметил моего состояния, я направилась в офис, чтобы забрать свои вещи, как вдруг меня кто-то схватил за руку и заволок в подсобное помещение рядом с туалетом. Находясь в полной темноте, я смогла разглядеть очертания Матвея.

— Ты должна меня выслушать! — Упрямо заявил он, щелкнув выключателем, отчего комната залилась холодным светом.

— Выпусти меня отсюда. Немедленно! — Почти кричала я дрожащим голосом.

— Не выпущу, пока все тебе не объясню. — Решительно заявил он.

— Матвей, или нет…господин Гордеев, я не намерена слушать вашу очередную ложь. — Я двинулась к двери, но она оказалась заперта. — Выпусти меня! Не подходи ко мне! — Я схватила рядом стоящую швабру и приготовилась защищаться.

— Брось, родная! Это же я! — Он смотрел так, словно ничего не произошло. Будто он не обрушил на меня весь мой мир, который я строила последние несколько месяцев. Притворство. Его жизнь — одно сплошное притворство. И я стала его частью.