Цветок на ветру

Он подпер сложенными руками подбородок и обратился к Оливии с таким видом, словно они были одни в этой комнате. Словно она была мужчиной и его ровней.

– Я единственный из своих коллег с самого начала разделял ваши страхи. За четыре дня до приема, данного сэром Клодом в честь восьмидесятой годовщины королевы Виктории, на совещании дипломатического корпуса я предложил послать в Тяньцзинь за подкреплением.

Оливия вспомнила, с каким жаром леди Гленкарти требовала, чтобы предложение было отвергнуто.

– Сегодня, после нападения на Фэнтай, мы снова созвали совещание и единогласно решили затребовать военной помощи. Если все пойдет, как запланировано, войска отправятся из Тяньцзиня в Пекин через два дня.

Два дня?..

Радость Оливии тут же угасла. Поздно! Через два дня «боксеры», скорее всего, будут уже у ворот города.

– Как, по-вашему, когда солдаты или матросы прибудут в Пекин? И в каком количестве?

Глаза месье Пишо сверкнули. Очаровательной мисс Харленд следовало бы родиться мальчиком! Из нее вышел бы великолепный оппонент за любым столом заседаний.

– Матросы и морские пехотинцы, мисс Харленд. Недалеко от побережья, в Таку, стоят на рейде боевые корабли. От Таку до Тяньцзиня тридцать миль по железной дороге, а потом еще шестьдесят восемь миль до Пекина, – пояснил посланники, помедлив, добавил: – Боюсь, что первый отряд будет крайне невелик по численности.

– Сколько? – коротко спросила Оливия.

Взгляды всех присутствующих были обращены на склоненную седую голову посланника.

– Триста человек. Офицеров и матросов, – выдавил он, наконец.

Мистер Маклауд, уже успевший понять вею степень грозившей им опасности, побледнел.

– Триста? – прошептал он. – Против такого количества «боксеров».

Посланник смущенно кивнул.

– Но железнодорожная станция находится за стенами Пекина, – медленно произнесла Оливия. – Их наверняка заманят в ловушку и убьют еще до того, как откроются городские ворота.

Все присутствующие молчали.

Горничные убрали тарелки с нетронутым десертом.

Посланник вновь посмотрел на Оливию.

– Что вы предлагаете, мисс Харленд? – без всякой насмешки или снисходительности спросил он, словно советуясь с коллегой.

– Послать как можно больше войск, прежде чем будет прервано железнодорожное сообщение с Тяньцзинем. И немедленно организовать спасательные партии для поездки в Чансынтень. У рабочих наверняка есть семьи. Там остались беззащитные женщины и дети.

Посланник покачал головой.

– Чансынтень слишком далеко, – вздохнул он. – Бельгийцам ничем нельзя помочь.

– А я думаю, можно, – возразила Оливия, надменно вздернув подбородок. – Вот вы, мистер Маклауд, согласны участвовать в спасательной партии?

Лицо мистера Маклауда пошло уродливыми красными пятнами.

– Нет, я плохо езжу верхом и стал бы обузой для любой партии.

Оливия окинула его пренебрежительным взглядом и отвернулась.

– А вы, месье Лежен, тоже плохо держитесь в седле? Месье Лежен опустил глаза и покачал головой.

– Нет, – глухо ответил он. – Но простите, мисс Харленд, подобное предприятие было бы самоубийством.

Оливия, не отвечая, встретилась взглядом с Филиппом:

– А вы?

– Разумеется, нет, – без колебаний ответил он. – Сама мысль о таком уже безумие.

– Прекрасно. Месье Пишо, нельзя ли подать носилки к входу?

– Нас ждет экипаж, – резко бросил Филипп.

Она стояла с высоко поднятой головой, и он невольно залюбовался ею: свет люстры образовал нечто вроде золотистого ореола вокруг темных шелковистых волос.

– Я не поеду с вами, – коротко ответила она. Наклон головы подчеркивал длинную прелестную линию шеи.

– Но куда вы собрались, мисс Харленд? – в ужасе спросил посланник.

Оливия улыбнулась ослепительной, вызывающей улыбкой, от которой у месье Пишо перехватило дыхание.

– В Чансынтень, – сообщила она и, повернувшись, ушла под потрясенными взглядами посланника и его гостей.

Глава 7

Ночной воздух был жарким и влажным. Оливия с колотящимся сердцем подбежала к тому месту, где ожидали носильщики Маклаудов и Леженов. У нее всего несколько секунд, чтобы обдумать свой план. Нельзя отправляться в Чансынтень без охраны. Ей нужны спутники, помощь. Епископ Фавье не может оставить собор. Дядя, даже если и согласится, слишком стар и слаб. Она понятия не имеет, где сейчас Льюис и как с ним связаться.

Носильщики вопросительно уставились на нее, ожидая приказаний.

– «Отель де Пекин», – неожиданно для себя приказала она, садясь и опуская занавеску. Оливия обещала дяде, что до приезда Филиппа не выйдет из дома одна. И сдержала слово. Теперь ее долг – спасти бельгийцев, оказавшихся заложниками обстоятельств.

Носильщики быстро бежали по темным улицам. Месье Шамо, владелец отеля, ездил с Льюисом спасать миссионеров. Услышав об ужасной судьбе бельгийских инженеров и их семей, он, конечно, согласится сопровождать ее и захватит несколько лишних пони.

Мысли девушки лихорадочно метались. Сколько лошадей им понадобится? Сколько людей ждут спасения в Чансынтене?

Наконец носильщики остановились перед залитым светом фонарей фасадом «Отеляде Пекин». Оливия подхватила юбки и, подбежав к двери, забарабанила в нее кулаками.