Цветок под куполом. Возвращение

— В такой малости я, разумеется, не могу тебе отказать. Свиток у меня в кабинете, если хочешь я прямо сейчас тебе отдам. Почитаешь перед сном. А ритуал проведем завтра. Сегодня уже поздно. Мы оба устали. Предлагаю отправляться спать.

Ульрих встал и направился в соседнюю комнату, оказавшуюся кабинетом. Он принес мне свернутый в трубочку свиток. После позвонил в колокольчик, вызывая слугу. Тот прискакал очень быстро, и ему велено было проводить меня в отведенные мне покои.

Ну, покоями это назвать было в высшей степени сложно. Я долго поднималась вверх по узкой винтовой лестнице в башню, на вершине которой и оказалась маленькая комнатка, напоминающая келью. Обстановка была скудной. Кровать и тумбочка. Узкое окно, похожее на бойницу. На нижнем этаже башни располагался туалет и комната охраны. Так что, спускаясь, я так или иначе, проходила мимо них. Окно было даже для меня очень узким, но если бы я и протиснулась, стены башни не располагали к путешествиям по ним. Что делать я пока смутно представляла. Охраны внизу было много. Мне одной не справиться. Но и по дому шныряло много слуг. Все артефакты у меня отобрал «добрый дядюшка». Но даже если я пройду через охрану в башне и слуг в самом доме, нужно еще перебраться через высокую стену, окружающую дом. А зная любовь Ульриха к экзотическим хищникам, уверена, что пока я доберусь до стены, меня попросту съедят. Что делать я не представляла.

Я села на тоненький матрац и только сейчас заметила в руках свиток, который судорожно сжимала. Так. Деваться мне некуда. Нужно, по крайней мере, понять, что меня ждет завтра.

Глава 9. Розеттский камень

Перечитай,

Время пришло перечитывать классиков.

Перечитай

И немного терпенья, немного внимания.

Перечитай,

К бомбам так просто приделывать капсюли.

Перечитай, перечитай.

Перечитай! Перечитай!

Сергей Калугин и Оргия Праведников.

Я сидела и не могла прийти в себя от увиденного. Из уха какого тролля Ульрих это выкопал? Других слов у меня не было. Хотелось ругаться как самый последний гном в любимом трактире императоров, тот, чье название меняется быстрее, чем настроение императорской фаворитки.

Свиток представлял собой два столбца текста, написанного на двух языках. На древнем языке высокопарным стилем описывался ритуал изъятия магии у провинившихся магов. Но в орочьем варианте, ритуал представлял из себя совершенно другое. А именно казнь мага. Но казнь не того, у кого магию отнимают. А того, кто отнимает. Магия убьет того, кто решит ее так себе присвоить. И родственные узы, на которые уповает Ульрих, тут тоже были не причем. Свиток представлял собой древнюю шутку, или ловушку. Если кто-то в серьез решит им воспользоваться. Скорее всего, Ульрих если и говорит на орочьем, то уж точно читать на нем не умеет. А просить кого-то перевести не в его характере.

Мне встречались и раньше подобные свитки. Но, как правило, это было что-то безобидное. Свиток, способный привести к таким тяжелым последствиям я видела впервые.

Мне этот ритуал абсолютно ничем не грозил. Поскольку я была склонна верить в перевод орков. Будет кратковременная потеря магии как после целого рабочего дня в госпитале. Но это не смертельно, она восстановится. А вот Ульрих сгорит. Причем быстро. И помощь ему прийти не успеет. Получается, если я промолчу, то завтра один из главных садистов Светлой Империи убьет сам себя. Всего-то от меня и требуется подчиниться требованиям дядюшки.

А может быть не так просто нашел Ульрих Праведный этот свиток? Врагов у него много. Больше, чем камней в сокровищнице у гнома. Что если этот свиток кто-то подкинул ему? В надежде, что тот не удержится и попробует. Очень может быть, что это чьё-то хитроумное и изощрённое убийство. Но это должен быть кто-то ловкий, раз Ульрих не сомневается и решился испробовать. Только вот боюсь, что я этого не узнаю.

Как выбираться после его гибели из дома я по-прежнему не представляю. И что со мной сделают после его гибели — тоже. Скорее всего, меня и обвинят в убийстве. И вряд ли будет суд. Меня убьют на месте преступления, по горячим, еще не остывшим магическим следам. На помощь со стороны рассчитывать не приходилось. Если императоры еще и не отправились домой, то сделают это в ближайшее время. Вырвать меня из рук Ульриха равносильно попытке тролля баллотироваться на пост градоначальника. А друзей на светлой стороне у меня не осталось.