Цветок с тремя листьями (СИ)

А Иэясу поднял свою чашу, и наконец на его лице заиграла довольная улыбка.

И Хидэтада почувствовал, как и его тоже оставила тревога, и радостная эйфория затопила его душу. Между отцом и его светлостью шла все та же игра. Кто выиграл этот раунд — Хидэтада пока не знал. Но одно было ясно: сегодняшний праздник ничто не омрачит. А значит, его семейная жизнь будет долгой и счастливой.

Он взял пустую чашку и протянул ее госпоже Ого. И девушка с улыбкой наполнила ее.

Киёмаса прислонился к помосту и, одной рукой держась за резные золоченые перильца, почти висел на них. Он попытался было взгромоздиться на угол, но мешали мечи за поясом, поэтому он просто перегнулся и снова вручил Хидэтаде пустую чашу. Тот покачав головой, передал ее госпоже Ого.

— …Так вот… Э… — Киёмаса мотнул головой, — …я забегаю на второй этаж, а там госпожа Тятя уже держит госпожу Ого за волосы. И кинжал. Во, смотри. — Он вытянул вперед руку: — Вот за этот палец меня госпожа Ого и укусила! До крови прокусила, веришь? — Онрассмеялся.

Хидэтада взял у госпожи Ого чашу и вложил Киёмасе в протянутую руку.

— О! — cказал Киёмаса, запрокинул голову и вылил содержимое чаши себе в горло, громко булькая. И со стуком почти швырнул на помост. — …А госпожа Тятя полоснула меня по руке. Я сейчас покажу, шрам до сих пор остался, веришь? — Киёмаса принялся закатывать рукав, но скользкий шелк его парадного одеяния, словно живой, выворачивался из-под пальцев.

— А-а, проклятье… до чего же неудобное тряпье… — Киёмасе все-таки удалось обнажить локоть, и он вывернул его, демонстрируя едва заметную белую полоску на загорелой коже. — Вот! Я ее за руку схватил, и тут твоя жена…

— Ты штаны сними — покажешь, куда она тебя пнула, — посоветовал подошедший к ним Масанори.

— Эй! Тебя там не было! — Киёмаса метнул на брата яростный взгляд и двинул его локтем. И тут же снова рассмеялся, поворачиваясь к Хидэтаде: — В общем, не стал я церемоний разводить — все уже в дыму было. Врезал госпоже Тяте по шее и перебросил через плечо. А госпожу Ого — под мышку. А госпожа Хацу бежала сзади и ревела, ее уже на выходе подхватили. Так и выбрались. — Он снова попытался сесть.

— Зачем вам два меча? — Хидэтада попытался перевести тему. — Они же вам только мешают веселиться.

— Эх, мой юный друг, — Киёмаса дотянулся и потрепал Хидэтаду по плечу, — если бы ты только знал, скольких хороших людей зарезали на их собственных свадьбах. Я тебе сейчас расскажу одну историю…

Хидэтада облегченно выдохнул и наклонился, всем видом демонстрируя желание слушать.

Мицунари поднялся по ступеням и опустился на колени, незаметно поправляя сбившийся в сторону пояс. И кивнул в сторону Хироимару. Мальчик наелся и спал, пристроившись у матери на коленях.

Хидэёси покачал головой и приложил ладонь к губам, призывая говорить тише.

— Не надо, пусть спит, — зашептал он и указал на площадь, — смотри, все довольны и веселятся.

И действительно, музыка продолжала играть, к танцующим девушкам и артистам давно присоединились гости, с нескольких сторон доносилось пение. Мицунари покачал головой. Лично он считал, что Хироимару следует унести в спальню и уложить отдыхать. Такие мероприятия явно не подходили для ребенка. Но все же он спал под этот шум…

— Ваша светлость, все очень, очень довольны, — вполголоса обратился он к Хидэёси, а затем демонстративно посмотрел в сторону помоста молодоженов, на котором продолжал висеть Киёмаса, и покачал головой: — Особенно некоторые…

Хидэёси проследил за его взглядом.

— Чем ты недоволен опять? — он тихонько хихикнул.

— Киёмаса пьян, ваша светлость. Совершенно пьян. И, судя по всему, сейчас рассказывает юному Токугаве о том, как мы брали Китаносё.

— О, ты отсюда слышишь? — Хидэёси прыснул и округлил удивленно глаза.

Мицунари вздохнул:

— Я несчетное количество раз слышал эту историю. В том числе — на свадьбе вашей светлости и госпожи Тяти. Вы помните, что было потом?

Хидэёси нахмурился:

— Пожалуй что… и что ты предлагаешь?

— Я предлагаю объявить мужские игры. Сумо, перетягивание каната. Мои люди уже подготовили луки. Если вам будет угодно — можно устроить скачки.

— О, Мицунари, правильно! Отличная идея, пока все еще не напились! Но только на условии — ты тоже участвуешь!

— Ваша светлость… — смутился Мицунари, — разве только лук…

— Брось, — притворно рыкнул Хидэёси, и Хироимару заворочался и закряхтел.

— Ваша светлость… — Тятя наклонилась к Хидэёси. — Можно тогда няня все же заберет Хирои? Сейчас будет очень шумно, и кроме того…

— А ну замолчи! — теперь не притворяясь, рявкнул Хидэёси. — Нечего из парня бабу растить! Проснется — пусть смотрит, как развлекаются мужчины! Или нет! Мицунари, распорядись, чтобы принесли и его лук тоже! Он будет участвовать в соревнованиях!

— Конечно, сейчас, — Мицунари поклонился, уже собираясь уйти.

— Стой, — поймал его за рукав Хидэёси, — приведи сюда Хидэтаду. Он со мной сегодня еще не пил.