Цветок в его руках

– Ошибаешься. Обязательно, – промямлил Флинт. – Но меня воспитывали не для того, чтобы управлять империей. Мне было предназначено жениться и плодить детей.

– У вас есть дети?

– Нет, для этого требуются двое, которые хоть немного любят друг друга.

Эллисон сжалась:

– Флинт!

Младший брат, не обращая внимания на жену, продолжал:

– Отец вынудил меня жениться на ней, знаешь ли. Заявил, что мы дурно с ней обошлись. Винил меня в том, что я соблазнил ее, хотя, черт побери, влечение было взаимным. А теперь ее семья почти разорилась, поэтому она так яростно борется за эту.

– Я борюсь, потому что люблю тебя, – настаивала Эллисон. – Если бы ты перестал постоянно винить себя в том, что выгнал брата из дома, может, понял бы это.

– Если бы ты любила, слушалась бы! – разозлился Флинт. – Я запретил тебе искать Дигана, но ты все равно поехала.

– Ты был настолько раздавлен сознанием собственной вины, что боялся встретиться с ним, – отрезала Эллисон. – Но все не так плохо, как тебе казалось, не так ли? Я пыталась помочь ради тебя, чтобы ты прекратил себя терзать. Потому что ты не один, Флинт. Сумеет Диган исправить положение или нет, ты не один.

– Как бы там ни было, Флинт, я ей верю, – вздохнул Диган. – И прощаю вас. Обоих. Так что не используйте меня как предлог, чтобы помириться. Что же касается отца, его нужно не выпускать из дома, пока он не избавится от несчастного пристрастия.

– Какое пристрастие? – удивился Флинт.

Диган пристально посмотрел на Эллисон. Она ответила раздраженным взглядом, в котором не было ни капли раскаяния:

– Я же сказала, что приврала немного.

– Немного?

– Но я же вернула тебя сюда, правда?

– Так он не стал пьяницей?

Флинт стал смеяться. Эллисон покачала головой:

– С таким же успехом он мог стать пьяницей, поскольку не уделяет семье никакого внимания. Одержим дурацким новым предприятием, а всего остального просто не существует. А оно даже не прибыльно! Все остальные дела из-за этого страдают, потому что он ими больше не интересуется. И это уже не ложь.

Диган снова взглянул на брата:

– А как насчет тебя?

– Что насчет меня? О, она заявила, что и я спиваюсь? Не удивлен, поскольку хватаюсь за бутылку, как только она появляется в комнате. Но нет! Наверное, я стал пить немного больше обычного, но на это есть причина. Полагаю, тебе не терпелось и меня ограничить в правах?

– По-моему, ты достаточно хорошо знаешь меня, чтобы говорить нечто подобное.

Флинт вздохнул и даже примирительно улыбнулся.

– Прости, я не должен был. Все еще пытаюсь оправдаться – привычка, которую я искренне презираю.

Только сейчас Макс впервые распознала в нем намек на того обаятельного молодого человека, которого описывал Диган. Но тут Флинт поднялся, подошел к брату и обнял его. Последние следы напряженности, которой был наполнен воздух в комнате, растаяли. Макс даже подумала, что все будет прекрасно, если Эллисон станет держать рот на замке. На секунду она казалась вполне довольной, что отношения между братьями Грант улучшились.

– Я скучал по тебе, Диган, – признался Флинт.

– Посмотрим, останутся ли твои чувства прежними, после того, как я дам тебе несколько уроков по управлению отцовской империей, на случай, если он действительно отошел от дел. Он всегда все старался делать сам. И ожидал от меня того же. Но на самом деле его империя – это хорошо слаженный механизм, способный прекрасно действовать при толковом руководстве. Ответственность можно передать другому лицу. Мы с тобой вовсе не обязаны всем заниматься лично.

– Значит, ты не останешься? – предположил Флинт.

– Все будет, как я сказал, независимо от того, уеду я или останусь.

Макс сразу поняла, что прозевала идеальную возможность узнать, каковы планы Дигана. Он даже с родными не поделится?

И следующей мыслью было, что он так ревниво охраняет свои планы, потому что ей они явно не понравятся. Он действительно решил раствориться в закатных лучах, но без нее. Или прикажет ей собрать вещи и убираться своей дорогой. Черта с два!

Она точно знала, что нужно делать. Но не сейчас, когда он вновь встретился с родными.

Диган надолго заперся в кабинете вместе с братом. Они, смеясь, вышли из столовой, а пока обсуждали дела, Макс пришлось завтракать в обществе Эллисон. Ей было крайне неловко. Хотя теперь они стали родственницами, но не имели друг с другом ничего общего, не считая мужчин, за которых вышли замуж.

Макс пришлось терзаться в неведении о собственном будущем еще некоторое время, поскольку им пришлось заехать еще в одно место. Флинт дал Дигану адрес нового предприятия отца. Когда они вышли из экипажа, Макс очень удивилась:

– И это Эллисон презирает? – спросила она со смехом, читая надпись на витрине, рекламирующую последний роман-вестерн издательства.

– Она, видимо, полагает, что дешевые романы не могут приносить прибыль.

– В таком случае, она понятия не имеет, как популярны эти книжонки. А может, просто не в ладах с математикой.

– Дешевые романы издаются уже давно. Меня лишь удивляет то обстоятельство, что отец издает одни вестерны.

– Это Флинт тебе сказал?

Диган кивнул.