Цветок в его руках

Многие люди считают, что под словом «миротворец» подразумевается всего-навсего человек, умеющий выхватить пистолет быстрее любого противника. А выхваченный пистолет был весомым аргументом, способным сохранить мир между воюющими сторонами, даже если из него не выпущено ни единой пули. Именно эту роль выполнял Диган в Нэшарте. Миротворца. Ему не пришлось никого убивать, и он выхватил пистолет только однажды, чтобы вразумить Роя Уоррена, и это было еще до того, как Диган узнал, что Рой – один из братьев Тиффани.

Открытое ландо[2] медленно ехало по улице в сопровождении трех всадников. Диган приехал в город с Каллаханами и полагал, что Уоррены уже в церкви, но, как оказалось, ошибся. В экипаже сидела невеста с родителями. Отец ее правил лошадьми. Братья держались чуть поодаль, чтобы поднятая копытами пыль не садилась на них. Завидев Дигана, Фрэнк Уоррен натянул поводья, а Тиффани встала и приветствовала Дигана грациозным реверансом.

– Опаздываете на свадьбу, – заметил он.

– Невестам позволено опаздывать, – усмехнулась Тиффани, – хотя, клянусь, я не пугаю Хантера, что передумала выходить замуж. Просто хотела выглядеть как можно лучше… для него, а это отняло немного больше времени, чем предполагалось.

– И вам это удалось. Хантер – настоящий счастливчик.

В этот момент Диган действительно завидовал другу. Тиффани была очень красива, а сегодня выглядела ослепительно в привезенном с Востока модном подвенечном наряде и тончайшей кружевной вуали.

– Уверены, что не хотите присоединиться к нам?

Вчера он прискакал на ранчо Уорренов, чтобы попрощаться и сказать Тиффани, что не будет присутствовать на брачной церемонии.

– Я хочу дождаться вашего выхода из церкви после венчания, а потом отправлюсь в Калифорнию.

– Хантер сказал, что его отец пытался снова нанять вас, присмотреть за его сыном Морганом, пока будете в округе Батте, но вы туда не едете?

– Слишком много народа знает меня в Батте. Я поеду северным маршрутом, который проходит через Хелену. Но Закери просил запугать мальчишку и добиться, чтобы тот вернулся домой, а это бесполезно, если у Моргана до сих пор не прошла золотая лихорадка…

– Что же. Не могу сказать, будто не рада, что ваша работа здесь закончена, – широко улыбнулась Тиффани. – Вы сделали все, чтобы никого не убили, пока мы с Хантером пытались понять, предназначены ли друг для друга, и за это вам мое сердечное спасибо.

– И мое, – согласился Фрэнк Уоррен.

– В самом деле, – добавила его жена Роуз. – Мои мальчики признались, что боялись…

– Ма! – перебил сконфуженный Рой Уоррен.

– Ну, спокойствие на всех фронтах было настоящим благословением божьим, – докончила Роуз.

Фрэнк откашлялся:

– Дорогая, не думаю, что мистер Грант хочет быть приравненным к благословению божьему.

– Вздор! – фыркнула Роуз. – Он знает, о чем я.

– Нам пора, – сказал Фрэнк, показывая на церковь.

Диган окинул взглядом улицу и увидел перед церковью Закери Каллахана. Тот обеспокоенно осматривался и делал знаки Фрэнку поспешить.

– Полагаю, я действительно заставила Хантера волноваться, – рассмеялась Тиффани, – а может, не его, а будущего свекра? Безопасного вам путешествия, Диган.

Она снова села. Фрэнк подстегнул лошадей. Все трое братьев Уоррен кивнули, проезжая мимо. А Тиффани неожиданно окликнула его:

– Если когда-нибудь найдете свое счастье, привозите к нам жену, познакомиться и подружиться!

Диган едва не рассмеялся. Почему все женщины считают, будто только женщина сможет сделать мужчину счастливым? Сам он знал, что никогда не поймет, правда ли это, потому что женщины его боялись. Даже Тиффани. И не знал, как изменить это, не повредив своей репутации, потому даже не пытался.

– Эй, мистер, не можете решить, куда ехать?

Диган обернулся и увидел мужчину, ведущего лошадь в поводу. Незнакомец уверенно шел через центр города. Желтый клеенчатый дождевик с откинутой полой открывал пистолет на бедре: верная примета того, что он ищет неприятностей на свою голову. Когда мужчина подошел ближе, Диган увидел, что он молод, худощав, а кожа на лице настолько гладкая, что его можно было легко принять за девушку.

Диган не собирался отвечать на ехидный вопрос. Он вполне мог уехать сейчас и пропустить выход молодых из церкви. Но он знал, что мальчишки его пошиба не любят, когда их игнорируют.

– Сколько тебе лет, малыш?

– Семнадцать. Впрочем, это не ваше дело, так что не называйте меня малышом! Меня зовут…

– Это мне неинтересно.

Юнец расстроенно понурился.

– А в этом городе все такие злобные, как вы?

Злобные?

Диган поднял черную бровь. Его обзывали по-всякому, но злобным?.. И парень остановил свою чалую лошадь в нескольких футах от коня Дигана. Очевидно, ему было, что сказать, а вокруг кроме Дигана ни души: главная улица совсем опустела, весь город собрался в церкви. Только владельцы лавок все еще стояли за прилавками, по крайней мере половина торчала за витринами. Чужаку совершенно невозможно проехать через город незамеченным.