Цветок вампира - аконит

Выражение лица казалось полным надежд, но чем дольше их разговор продолжался, тем больше мне казалось, что искренность меркнет. На место ей пришла непробиваемая маска, которую я хорошо знала по школе. Эдуард осторожно отпустил руки одноклассницы и, она тут же прижала их к своей куртке. Смирнов наклонился с высоты своего роста и бегло поцеловал Таню в щеку, однако радости за этим не последовала. Взгляд девушки померк, устремляя в пол. Она сказала что-то ещё, натужно улыбаясь, а затем подняла пакет с костюмом и прошла в дом. Эдик проводил её взглядом до самой двери и, я почувствовала необъяснимое облегчение.

Он молча вернулся в автомобиль и потянулся за ремнём безопасности, переключил передачу. Машина мягко тронулась, увозя нас подальше от идеальных улочек, выбивающихся из общего вида Ксертони. Казалось, мы находимся не просто в другой части города, но и вовсе в чужой стране – настолько аккуратные здания за высокими кирпичными заборами выбивались из шарма маленькой Ксертони.

— Мама всегда хотела, чтобы мы жили в чём-то подобном, — сама не знаю для кого, произнесла я, указывая на небольшой белым дом с просторной верандой и яблоневым садом. Голые ветви деревьев красиво извивались и с такого расстояния казалось, что даже самые тонкие из них тянутся к соседним, желая переплестись в единую паутину. В отличие от остальных, этот дом не был обнесён забором, точно приветливо приглашая на свой порог каждого, кто желал согреться с дороги.

— Но мечта так и не стала явью?

Я помотала головой, провожая отдаляющийся в окне в дом, пока на смену ему не пришёл очередной неказистый забор из кирпича и смолянистого оттенка стальных прутьев в причудливых формах.

— Нет. В кармане никогда не водилось лишнего до последнего времени, сколько бы мама ни работала. Должно быть это сложно: ничего толком не умея, пытаться заботиться не только о себе, но и растить дочь в полном одиночестве.

— Я думал, твоя мать замужем, — в удивлении отозвался Смирнов.

— Да, вышла совсем недавно. Никогда бы не подумала, что даже в таком возрасте люди продолжают влюбляться, но, кажется, у мамы это получилось.

— Ты поэтому уехала?

— И да, и нет, — я задумалась, вспоминая лето. – Во всяком случае, мама ни о чём таком не просила. Я не могла продолжать смотреть, как она разрывается между привычной жизнью и новой, которую едва ли успела построить. Уехать к Косте казалось хорошей идеей.

Я замолчала, вспомнив родное лицо матери. Её привычку забывать, где и что лежит; маленькие карандашные зарисовки, разбросанные и тут и там по дому. Я скучала по ней. Ни один телефонный звонок не заменит человека рядом.

— Казалось? — уточнил Эдуард, сделав голосом акцент на окончание: — Ты всё же планируешь вернуться?

Я пожала плечами, не зная, что ответить и обернулась к Эдику. Разглядывая его серьёзное лицо, обращённое к дороге, я в очередной раз удивилась точёным идеальным чертам и подумала, что ему бы сниматься для журналов одежды или вовсе ходить по подиуму, но никак не учиться в старшей школе. Перед людьми с такой внешностью любые дороги могли быть открыты, стоило им только захотеть. Ни я, ни тем более моя альбиноска-мать, даже мечтать бы не осмелились о таком.

— Ты уже знаешь, что будешь делать после школы?

— Скорее да, чем нет. А ты?

— Скорее нет, чем да, — отозвалась я. Внутри разрасталось грустное чувство. Оно было таким вязким и всепоглощающим, что, казалось, впереди ждёт кромешная тьма, а мне так хотелось бы дотянуться до света. Почувствовать почву под ногами и, оглядываясь на своё прошлое, точно знать: я всё сделала правильно. Но в чём заключалось это «правильно» сейчас едва ли представлялось.

Рассудив, что момент подходящий, я решила сменить тему:

— Ты специально отправил ко мне Диану?

Эдуард многозначительно промолчал, сведя брови. Он смотрел не отрываясь на дорогу, которая после заката казалась совсем пустой, точно с уходом солнца вся жизнь в Ксертони остановилась.

— Она рассказала о вашем отце. О том, каким он был до того, как обратиться.

— В отличие от нас, у отца был выбор. Нас же никто не спрашивал. Во всяком случае, меня и Диану.

— Что ты имеешь в виду?

— Разве Диана не объяснила? — в голосе звучало искреннее удивление: — Мы рождены такими.

— И давно?

— Что «давно»?

— Давно вы родились такими?

Эдуард повёл одним плечом и неоднозначно покачал кисть из стороны в сторону:

— Если брать в расчёт возраст отца, то нет. Я чуть старше тебя, как и Диана. Нам уже исполнилось по восемнадцать.

— Но как такое возможно? Вы же не близнецы?

— Нет. — Эдуард ответил чуть тише и помедлил прежде, чем продолжить: — У нас разные матери и отцы.

Настало время мне в недоумение свести брови.

— Но зовёте отцом вы одного человека?

Эдик кивнул:

— Владимир воспитал нас обоих. Моя мать была влюблена в другого вампира и умерла, подарив мне жизнь. Она знала кто он, знала ЧТО он и всё равно решилась выносить дитя. Отец повстречал её, когда было ещё возможно всё исправить: спасти её жизнь, оборвав мою так и не начавшись, но она не смогла. Всё думала, что тот вампир вернётся, услышав о ребёнке.