Цветок Востока

– Лёша, – шепчет она. – Мы плохого не хотели… Маша сказать, так у вас девушки делать.

– Да??? – поднимаю удивлённо брови. – Очень интересно! Вот коза…

– Ты говорить – сестра…

– Вдвойне коза! – закатываю я глаза. – Я с ней ещё поговорю.

– Лёша… не надо её… наказывать! Пожалуйста! Михаил теперь наказать?

– Очень надеюсь, что выхватит по своей наглой заднице! Но боюсь, в процессе… – картинки чужого секса оживают перед глазами, заставляя тело реагировать.

И от понимания, что мне ещё очень долго не светит моей восточной принцессы…

Ооо…

– Наказать?… – пытливо и с тревогой.

– Нет, – улыбаюсь ей. – За что? Ничего плохого не случилось.

– Ты же сердиться.

– Я – да! Потому, что она втягивает тебя в беспредел, пользуясь твоей наивностью.

И нагло трогает то, что даже я не смею!

– Никто её не накажет, – убедительно говорю Ясе, потому что вижу, как она переживает.

В её мире жестокость – это реальность. – Но я ей скажу, чтобы больше тебя не совращала.

– Мне нельзя послушаться Машу? Плохая? Ты сказать – она хорошая. Просто раздетая.

Мне становится смешно, и я улыбаюсь, кусая губы.

Маша – она такая!

– Не делай того, в чём не уверена. Чего не хочешь. Сомневаешься, что тебе понравится или нужно это – откажись! Ты хотела поцелуй с ней?

Её лицо заливается краской.

– Ну?…

– Просто показать… – шепчет Яся, глядя на меня распахнутыми глазами. – Как надо…

– Зачем?

Меня словно примагничивает этим открытым, наивным взглядом, я подаюсь вперёд, и мы касаемся лбами.

– Не могу сказать… – шепчет.

– Ты обещала всё мне говорить, – шепчу в ответ. – Как мужу. Я не буду тебя ругать. Ты у меня самая хорошая девочка на свете. Красавица… Умница…

– Да? – удивлённо.

– Конечно. Рассказывай…

Голова кружится от её близости и этой нашей доверчивой атмосферы.

– Ммм… – жалобно. – Я не уметь…

Прикасается пальчиком к своим губам.

– Ты говорить… Маша говорить… Надо целовать так…

– Ааа… – доходит до меня.

Закрываю глаза, улетая в какую-то неописуемую горячую эйфорию.

– Не надо тебе ничего уметь. Всё, что нам захочется… мы сами… Я сам! Хорошо?

С облегчением кивает.

Поцеловать?…

Облизываю пересохшие губы.

– А у вас баклажаны горят! – заглядывает подозрительно прищурившаяся Симка.

Яся вскрикивает и убегает к плите.

– А ну-ка, иди сюда! – шикаю на Симку, проходя мимо неё в нашу комнату.

– Началось! – но послушно идёт следом.

Прикрываю поплотнее дверь.

– Ты обнаглела?!

– Всё, Лёх! – поднимает она руки. – Выключай своего Отелло. Это была образовательная экскурсия, а не попытка соблазнить.

– Так, Макаренко… Не делай этого больше!

– Так сделай сам!! Чего ты облизываешься? Трахни уже малышку! Она переживает…

– Маш! – рявкаю на неё. – Я сам разберусь, окей?

– Да в чём проблема-то?! Включи бедбоя! Девочка хочет.

– Есть проблема! Не хочет девочка.

Падаю на кресло, протирая лицо руками.

Машка садится напротив, внимательно глядя в мои глаза.

– Ну, продолжай!

– Она с тобой не откровенничала?

– Про это – нет. Только что ты её не трогаешь, и она переживает из-за этого. Что ты не хочешь её. Всё.

– Тогда я, наверное, не имею право говорить.

– Нет, Лёх, так не пойдёт. Ты же просил расслабить её, и что я – сестра. Я вживаюсь!

– Сестра! – скептически фыркаю на неё.

– Ой, да перестань, ты же всё понял. Чо такого?

– Да понял. Не трогай её, ладно? И не учи этому всему. Мне это не надо.

– Ладно. Но ты её тоже не накаляй. Возьми – и всё! Переживает ребёнок.

– Не могу!

– Почему?

– Потому что, Маш, секс для неё – это изнасилование, которое она, как послушная жена, должна потерпеть.

«Нельзя сопротивляться»! – закрываю глаза, вспоминая, и меня передергивает снова.

– А если этого изнасилования не случается, значит, она плохая жена. И переживает она именно поэтому. А не из-за отсутствия у нас секса.

– Чего?!

– Как-то так… Не по любви у них замуж идут. Её отдали чужому мужику. Как рабыню. И должна терпеть. А он… Как женщина мне скажи – что я должен делать? Мне тоже насиловать?! Для спокойствия её души, что она правильная жена?!

– Ну, поцеловать-то ты можешь?!

– Могу… – мучительно сглатываю.

– Так целуй горячее, мужчина! Пусть сама тебя изнасилует.

Глава 23

Чтобы не дразнить нас запахами всякой вкуснятины, девчонки обходятся творогом с фруктами. Мы с Михой цедим протеиновые коктейли из прозрачных пивных кружек.

Допиваю. Яся заваривает мне чай. Подаёт. Пусть! А то опять начнёт беспокоиться насчёт своей бесполезности.

– Спасибо, Ясь.

Заглядывает мне в глаза после первого глотка.

– Что такое?

– Так сделала?

Киваю с улыбкой.

В прозрачной кружке плавают цветочки жасмина. И я вспоминаю про её колечко.

– Ясенька, ты говорила, что мама русская.

– Да. Она уехала. После как я родиться. Не встречаться с ней, – грустно качает головой.

– Почему уехала?

– Харем… Русские – гордые. Не хотят большая семья. Дети – только свои. Другие жёны – плохо.

– Почему тебя не забрала?

– Как это? – удивляется она. – Как забрать? Я – семья! Развод… Что на тебе – уходи. Ребёнок – в семье остаться. Жёны заботиться.

– У них дети – собственность отца, ты чего, телек не смотришь? – грызёт яблоко Симка.

– А ты знаешь имя её, фамилию?