Цветок змеиного дома

– Правильно подумал! – поднявшись на носочки, поцеловала нааганита в знак благодарности. – Знаешь, как часто я вижу его во сне?! Можно? Если, конечно, не опасно (я с ними скоро сама в параноика превращусь).

Кивок согласия.

– Раданны далеко. Вс-с-се чисто.

– Спасибо… ньер.

С радостным возгласом скинула босоножки и, пробежав по горячему песку, всем телом рухнула в освежающую прохладную воду прямо в одежде. А потом, вынырнув, стала зачерпывать ее ладонями, омывая себе лицо. Подносить к губам. Принюхиваться. Про бовать.

Соленая. Как на Земле… Море!

«Он запомнил…»

Я стояла по бедра в воде в абсолютно мокрой одежде и, не обращая внимания на снующих рядом и что-то там расставляющих на берегу нааганитов из охраны, поглядывающих на нас с любопытством, а на меня и с мужским интересом, подняв голову к горизонту и раскинув руки в стороны, ловила губами теплое дыхание морского бриза, наслаждаясь движением волн, мягко ударяющих по моему телу. Лучами предзакатного солнца. Криками незнакомых птиц. Песком под босыми ногами с ракушечником. Бесконечным небом. И обнимающим меня за талию мужчиной в военной форме дома черных ниидов с кровавыми прядями у висков, который являлся четвертым лордом империи Амморан и который терпеливо позволял мне впитывать в себя эти минуты свободы. Удивил…

Только вот счастье длилось недолго. Заворчав, что «хватит, нужно погреться, кожа совсем холодная, ведешь себя, как детеныш…», меня, несмотря на мои уговоры: «ну, еще чуть-чуть, ну, пожалуйста, я не замерзла, честно», вытащили из воды.

Набросили на плечи взятый у кого-то из ниидов длинный черный сюртук с алыми нашивками и, укутав поплотнее, чтобы быстрее согрелась, а скорее всего, меньше сверкала перед чужими самцами мокрыми частями тела, усадили к себе на колени перед накрытой разнообразной снедью платформой. Подал чашу с горячим травяным чаем, осторожно придерживая ее около моих губ, следя, чтобы не обожглась. Терпеливо подождал, пока я ее выпью.

– Спасибо! – поблагодарила я, когда смогла отдышаться, – ты даже и об этом подумал. – Улыбнувшись, посмотрела на следящего за каждым моим движением темноволосого мужчину, чувствуя в сердце удивительное тепло. – Знаешь, Шэйтассс, сегодня ты меня приятно удивил. Если честно, я опасалась, что…

– Став твоим хозяином, я воспользуюсь положением ньера и сделаю с тобой вс-с-се, что подсказывает мне моя больная фантазия, показав свое истинное лицо? – кривая усмешка, и меня грубо вздернули за подбородок вверх жесткими пальцами, впившись в мое мгновенно побледневшее от страха лицо обжигающим взглядом. – С-с-спущу своего зверя и возьму то, что теперь по праву мое, с-с-сладкая?!

– Д-да… Нет… – от такой резкой смены настроения нааганита стала заикаться. – Ты чего? – попыталась отстраниться. – Шэйтассс, пожалуйста…

– А ес-с-сли зверь впервые этого не хочет? – рука, что секунду назад была как сталь, стала мягче растопленного воска.

Протянул сквозь пальцы влажную прядь моих волос. А потом, не сводя с меня пристального, словно гипнотизирующего взгляда, поднес локон к своим затрепетавшим ноздрям. Глубокий вздох. Зажмурился. Блаженная улыбка, от которой жесткие черты мгновенно преобразились, став мягче и красивее.

– Ес-с-сли, наоборот, он впервые кому-то хочет подчиниться сам? – низкий, пробирающий до дрожи, хриплый голос. – Кому-то очень хрупкому. Беззащ-щ-щитному. Маленькому… Кого хочется оберегать и даже баловать, нарушая привычный уклад? – жуткие змеиные глаза, прочерченные вертикальным зрачком, резко распахнулись. – Самке!

Движение, и я на теплом песке, а надо мной здоровенный темноволосый нааганит, всматривающийся в мое застывшее от напряжения и изумления лицо. – С-с-своему цветочку, – придерживая немаленький вес на своих руках, мужчина склонился к моим губам, – тебе, моя со-рин, – черный шелк густых волос, укрывший меня от мира и пораженно наблюдающих за нами нааганитов, и долгий тягучий поцелуй, заставивший мое сердце пуститься в сумасшедший галоп. – Лленна…

– Чудовище! – с облегчением выдохнула я, запуская руки в роскошную гриву, отвечая на призыв гибкого языка и жадных чувственных губ, выгибаясь навстречу мужскому телу, придавившему меня к земле своей тяжестью. – Разве так признаются в любви? Чуть не умерла от страха. Змей!

– Хм-м-м…

Нас прервал тревожный сигнал оповещения, раздавшийся на всех нуарах одновременно, и на моем, в том числе.

Недовольно зашипев, мужчина резко отстранился, включая связь.