Цветослов советов

Когда монастырь Святого Харалампия передали монахиням, отец Порфирий переехал в монастырь Святого Николая в Вафии, на Эгине. В 4940 году Старец приехал в Афины, где был назначен настоятелем храма Святого Герасима при поликлинике, находящейся рядом с площадью Омония[5]. Там он на протяжении 33 лет служил Богу и людям, живя в смиренной безвестности и совершая великие подвиги во славу Божию. Тысячам людей он помог обрести мир Божий. Отец Порфирий помогал даже врачам, ставя, благодаря своему дару прозорливости, точные диагнозы. По благодати Божией он исцелил многих больных. Все это делал безграмотный, по мирским понятиям, но прекрасно знающий святую грамоту Божию Старец. «Иже премудры ловцы явлей»[6], — поется в тропаре Святой Троице.

Закончив свое служение в храме Святого Герасима и уйдя за штат, отец Порфирий несколько лет прожил при храме Святого Николая в Калиссии, в Пентели[7].

Наконец он переехал в Мелиси в Малакасу, расположенную примерно в 39 километрах от Афин в сторону Ламии, а затем еще в пяти километрах по дороге в Оропос. Там он жил столь же смиренно, как и раньше, перенося множество своих болезней, которые Бог по Своей любви даровал ему, по слову апостола, как жало в плоть… чтобы не превозносился[8]. Мелиси стали местом настоящего массового паломничества. Старец стремился к безвестности, но Бог прославил его. «Мир, — напишет он впоследствии, — считает меня добрым человеком, и все говорят, что я святой. Но я чувствую себя самым грешным человеком на свете… и прошу всех, кто знал меня, молиться обо мне».

Старец смиренно почил в своей келье в скиту Кавсокаливия на Святой Горе 2 декабря 1991 года. Он получил извещение от Бога, что его конец уже близок, и пожелал смиренно окончить жизнь вдали от мира, в тишине и покое Божием.

Никто, кроме насельников Кавсокаливии, не знал о его смерти. Его погребение прошло очень просто, скромно, по–монашески, на той земле, которую Пресвятая Богородица избрала Своим уделом.

Когда спустя пять лет после кончины отца Порфирия я приехал, чтобы помолиться на его могилке, то его останков в ней уже не было. Монахи из его кельи сказали мне, что они ночью, никого об этом не известив, выкопали и скрыли его мощи. Теперь никто не знает, где они находятся. Таково было завещание отца Порфирия: он не хотел, чтобы к его мощам началось паломничество.

Хотите еще ближе прикоснуться к духоносному образу Старца? Почитайте нижеследующие достоверные свидетельства его святости, выбранные мной из нескольких книг о нем.

Один из духовных детей Старца пишет: «Неоднократно отец Порфирий рассказывал мне один необыкновенный, поразительный случай, произошедший с ним незадолго до того, как он покинул Святую Гору. В то время он подвизался в скиту Кавсокаливия. Однажды отец Иоанникий, Старец кельи и земляк отца Порфирия, отправил его собирать улиток, которые служат для подвижников праздничной постной пищей[9]. Эти улитки живут в основном в скалах и на обрывистых склонах горных ущелий. Молодой еще тогда отец Порфирий, чтобы порадовать своего Старца, доверху наполнил свой мешок улитками, для чего ему пришлось вскарабкаться наверх по одному очень опасному, скалистому, почти неприступному склону. На обратном пути в скит он пересек русло реки, к которой спускалась каменистая осыпь. Когда отец Порфирий немного поднялся вверх по склону, камни у него под ногами неожиданно стали осыпаться и уже грозили увлечь его за собой. Находясь в таком безвыходном положении, к тому же начало смеркаться, он воскликнул: «Пресвятая Дева!» «И я не понял, что в тот момент произошло, — рассказывал нам Старец, — но какая‑то сила выхватила меня из этой осыпи и в мгновение ока перенесла на противоположный берег ущелья. Придя в себя, я увидел, что стою на высокой скале, рядом с которой проходит тропинка, ведущая в скит»».

«Об отце Порфирии мы впервые услышали от тогда еще мирянина и аспиранта Фракийского университета, а теперь уже священника и преподавателя физики того же университета, отца Георгия Анагностопулоса. Четвертого октября 1980 года мы приехали к Старцу в Оропос, где он жил в очень скромной келье из бетонных блоков. Я и моя жена разговаривали с ним около часа. Нас поразило следующее: прежде чем мы успевали рассказать отцу Порфирию о какой‑либо из наших трудностей, он уже приводил нам примеры точно таких же случаев из жизни других людей. Таким образом, он разрешил все наши недоумения, хотя мы практически ни о чем его не спрашивали.