Цветущий сад

Ему нужна была Нэнси. Женщина, а не ребенок. Умная, страстная, искушенная. Он хотел обладать шлюхой, кричащей от страсти, как это было при их последней встрече. Хотел обладать женщиной, которая обещала вечную любовь, а потом покинула его без каких бы то ни было объяснений. Женщиной, о которой он мечтал и которая, смеясь, растоптала его мечты.

Он ударил по тормозам. Вниз с утеса покатилась галька. Автомобиль проскочил в нескольких дюймах от пропасти, примяв траву, а затем, грохоча коробкой передач, снова набрал скорость. Он женится на Тессе Росман. Он будет заботиться о ней, защищать и любить ее. Страсть — для дураков. На свете нет такого понятия, как родственные души. Люди стремятся друг к другу, но каждый живет сам по себе. Единство душ существует лишь в воображении мечтателей. Он. же реалист и умеет здраво мыслить. Он объединит состояния Росманов и Санфордов. У него будут сыновья, которых он никогда не сможет иметь с женщиной, так мучившей его и вызывающей боль в пояснице от одних только мыслей о ней. Он сделает Зию счастливой. В конце концов, это важнее всего.

Рамон оставил свой «даймлер» на попечение шофера и быстрым шагом направился в свою комнату, на ходу раскланиваясь с именитыми гостями отеля. Он отпустил камердинера, лег в кровать, но до рассвета не сомкнул глаз, сосредоточенно пытаясь воссоздать образ своей будущей невесты. Голубые невинные глазки явно тускнели перед проницательным взглядом фиалковых, с густыми ресницами глаз. Светлые волосы не могли соперничать с темными, блестящими локонами. Цветение молодости уступало мягкой, без единого изъяна коже. Если бы он жил в средние века, то наверняка посчитал бы, что его околдовали.

— Будь ты проклята! — пробормотал он, яростно взбивая подушки, и решил до конца недели сделать предложение Тессе Росман.

* * *

— Я прикусила губу, Вир. Слава Богу, что не сломала ногу, — сказала Нэнси, со смехом протестуя, когда ее комната наполнилась множеством корзин с цветами и стала похожа на тропический сад.

— Теперь уже ничего не заметно, уверяю тебя. — Как бы в доказательство он поцеловал ее. — Мне хочется, чтобы ты выглядела как нельзя лучше сегодня вечером, и пусть все мужчины восхищаются тобой.

— Я постараюсь. Обещаю тебе. — Впервые за последние несколько дней она собиралась появиться на людях, и Вир непрерывно хлопотал вокруг нее. Его забота тронула Нэнси.

Зия прислала свою личную косметичку, чтобы та сделала ей холодные примочки, и сама провела с ней почти весь день, потягивая шампанское и вспоминая свою молодость в Бостоне в квартале Норс-Энд.

— В то время на горизонте постоянно виднелись мачты и паруса различных судов. Я всегда любила море. И сейчас люблю сидеть в саду и смотреть на яхты, входящие и выходящие из бухты. На этой неделе сюда должна прибыть «Аквитания». Это один из самых красивых кораблей. — При этом она не упомянула, что на этом судне прибывает Джек Камерон.

— Я всегда вспоминаю лето в Бостоне — жаркое, влажное лето без малейшего ветерка. Зимы совсем стерлись в моей памяти. Помню лишь белок, липы и вязы и прогулки вдоль пруда рука в руке.

Нэнси не стала спрашивать, чью руку Зия держала в те далекие молодые годы.

— Я родилась на Ганновер-стрит, всего в нескольких ярдах от дома твоих родителей. Для меня это место до сих пор остается самым волнующим в мире. Там было множество устричных баров, рыбных ларьков и парикмахерских. А когда у нас появлялись деньги, мы ходили в дешевый театр. — Она засмеялась. — Чтобы немного подзаработать, мы прислуживали в церкви Святого Леонардо. — Улыбка ее увяла. Нэнси вспомнила, что на Ганновер-стрит была еще церковь Святого Стефана. — Иногда мы посещали мюзик-холл на Тремонт-стрит. А однажды побывали даже в театре на Центральной площади.

Зия сидела у открытого окна в комнате Нэнси, подперев подбородок руками, и в глазах ее отражался тот, прежний мир.

— Мы любили купаться в Чарлз-речке, а по воскресеньям после полудня бродили по парку Франклина, и Чипс рассказывал мне о своих мечтах, как он станет мэром или губернатором. — Она снова рассмеялась. — Или президентом, хотя он не осмеливался произносить это вслух. Моя матушка угощала нас лепешками и рыбной похлебкой. Чипсу нравилась эта еда. К тому времени семья О'Шогнесси уже разбогатела, и повара в их доме уже не варили похлебки, не делали ни заварного крема с орехами, ни мороженого. А я любила готовить. — Зия удивленно посмотрела на свои белые, как лилии, красивые, ухоженные руки. — Правда, за последние десятилетия я сама не приготовила для себя ничего, кроме сандвича, а в те дни часто пекла индейский пудинг, брусничный пирог и сдобные булки. — Последовал тяжелый продолжительный вздох. — Это было так давно. Мне хотелось всю жизнь печь пироги и лепешки для своих проголодавшихся детей. Я решила не расставаться с кухней и никогда не передавать детей в руки гувернанток и нянюшек. Моя мать любила повторять, что кухня — сердце дома. — Зия грустно усмехнулась. — Выйдя замуж за Дьюарта, я больше никогда не занималась кухней и очень редко видела своего сына.