Цветущий сад

Они стояли рядом уже почти как супруги. Тесса отошла на второй план. Нэнси сияла во всем блеске своей красоты.

— Сегодня днем прибыл Джек Камерон, — сказала Зия слабым голосом.

Волевое лицо ее сына осталось бесстрастным.

— Не беспокойся о Джеке Камероне, мама. Ни о чем не беспокойся. — Он не сказал, что любит женщину, стоящую рядом с ним. В этом не было необходимости.

Зия на мгновение закрыла глаза, чтобы собраться с силами. Она должна все им рассказать. Это ее обязанность. Они не могут продолжать жить в своем райском саду, не зная о коварном, пагубном змие, который может разрушить их счастье.

Но Зия была очень слаба и, кроме того, Вильерс показал ей телеграмму. На Мадейру направлялся мэр Бостона. Он справится с этим делом. Он сам расскажет им.

— Старые грехи, — пробормотала она, засыпая. — Старые грехи…

Рамон и Нэнси подождали несколько минут и тихо вышли, оставив Зию на попечение сидящей рядом с кроватью служанки и няни, расположившейся у двери.

— Если Джек приехал, мне необходимо немедленно повидать его.

— Мы пойдем к нему вместе.

— Нет, я должна поговорить с ним наедине. Позднее, может быть, мы обсудим все втроем, хотя я сомневаюсь, что Джек захочет этого. Да и говорить-то не о чем.

— Я не хочу отпускать тебя одну.

Она почувствовала тепло, разливающееся по коже, когда он дотронулся до ее обнаженной руки.

— Я должна, — повторила она и повернулась, чтобы не проявить слабость.

Мужчина, о котором мечтали многие женщины, любил и желал ее. Это была внезапная, опьяняющая мысль, которая доставила ей безмерную радость. Теперь она не Нэнси Ли Камерон и даже не Нэнси Ли О'Шогнесси. Она просто Нэнси — женщина, которую любит Рамон Санфорд. Она постучала в дверь семнадцатого номера и, услышав резкий голос Джека, вошла. Он был для нее чужим многие годы. И сейчас он стоял перед ней как незнакомец. Нэнси всегда была красивой и сдержанной, но в эту минуту она просто сияла. Пылкая богиня в простом белом платье была олицетворением сексапильности.

— Привет, Джек, — сказала она и закрыла за собой дверь.

Джек изумленно уставился на нее. Он предполагал найти ее бледной и угнетенной. С момента их последнего телефонного разговора он считал, что ее поведение объясняется временным расстройством, вызванным ранним климаксом, о котором он ничего не знал, кроме названия, но это было единственным объяснением, пришедшим в его лишенную воображения голову. Он прожил с Нэнси восемнадцать лет и, как ему казалось, хорошо знал ее. Она была спокойной, рассудительной, красивой и холодной как мраморная статуя. Мысль об ее активности в постели казалась смешной. Абсурдно было думать, что ее безрассудство вызвано страстью. Сексуальная страсть и Нэнси несовместимы. Ему было хорошо это известно, ведь она его жена. Он ожидал также, что она почувствует облегчение, встретившись с ним, и будет рада забыть о своей выходке. Он уже договорился с двумя гинекологами, в Нью-Йорке и Вашингтоне, чтобы те осмотрели Нэнси. Но вот чего он никак не ожидал, так это увидеть вполне самоуверенную женщину без каких-либо признаков стресса или раскаяния и мало похожую на ту, что он видел в последний раз. Не просто женщину, а жену — мысленно поправил он себя.

В какой-то момент ему даже показалось, что это незнакомка, и он ощутил явное влечение к ней. Это было чувство, которое никак не вязалось с его женой. Холодная, подобно дикой орхидее, красота Нэнси затерялась где-то между Старым и Новым Светом, а вместо нее ему представилась яркая привлекательность распустившегося бутона розы.

— Я приехал, чтобы забрать тебя домой, — холодно произнес он. — Мне пришлось пережить кучу неприятностей. Я поговорил с доктором Клэром из хавершемской клиники, и он считает, что необходимо понаблюдать тебя какое-то время.

Она хотела было подойти к нему и взять за руку. Но вместо этого села на один из позолоченных стульев и скрестила стройные загорелые ноги. Обнаженные ноги. Ее муж отвел глаза, пригладил волосы и поправил запонки на манжетах.

— Доктор Клэр — гинеколог, а не специалист по болезням крови.

Джек совсем забыл об этом и раздраженно заявил:

— Мне прекрасно известна квалификация доктора Клэра, Нэнси, и я поговорил с ним о твоем состоянии…

— О каком состоянии? Меня беспокоит только одно, и доктор Лорример уже обследовал меня.

Джек опять поправил запонки, покрутил в руках расческу и снова положил ее на туалетный столик.

— Мне не хотелось бы расстраивать тебя, Нэнси, но тебе уже тридцать пять, и доктор Клэр уверил меня, что такие вещи иногда происходят в этом возрасте.

Нэнси смотрела на него с очаровательной улыбкой.

— Ты действительно думаешь, что я страдаю от раннего климакса?

Джек обрадовался, что она сама сказала об этом. Ему было неприятно произносить это слово.

— Конечно. От чего же еще?

Нэнси засмеялась. Лицо и шея Джека покраснели. Он в сердцах швырнул расческу.

— Я не вижу ничего смешного в этой ситуации. Ты наделала много глупостей, но так дальше продолжаться не может. Я уже распорядился, чтобы уложили твои вещи.