Цветы для миссис Харрис

— Нет, не могу, — призналась она наконец. — Не после того, как я видела, как они ползают…

С этого вечера такие прогулки втроём стали, по негласному соглашению, ежедневными. Днем они были на работе, и миссис Харрис исследовала город в одиночку (не считая примерок в Доме Диор); но каждый вечер начинался с прибытия Наташи в её «симке» — и они ехали гулять.

Так вот миссис Харрис и увидела Париж в сумерках со второй площадки Эйфелевой башни, при лунном свете — с Сакр-Кёр, и на рассвете, когда оживает Центральный рынок; а посетив то или иное место чудесного города, они завтракали на рынке яичницей и чесночными колбасками в окружении рабочих, грузчиков и водителей грузовиков.

Однажды, подстрекаемые чертёнком, проснувшимся вдруг в Наташе, они завели миссис Харрис на «Ревю де Ню» — в кабаре на Рю-Бланш; однако та не была ни шокирована, ни поражена. В кабаре царила странно домашняя атмосфера; здесь сидели вместе бабушки, отцы, матери и молодежь, приехавшие из-за города отпраздновать что-нибудь. Они привозили с собой корзинки для пикника, спрашивали вина и развлекались.

Миссис Харрис чувствовала себя как дома. Выступление голых девиц она нисколько не сочла аморальным: для неё «аморальным» было только сделать кому-нибудь пакость. Поэтому она только посмотрела на довольно мясистеньких наяд и заметила:

— Ишь ты — а ведь кому-то из них не мешало бы маленько похудеть, а?

А немного позже, когда появилась артистка, облачённая лишь в «каш-секс», состоящий из серебряного фигового листика, исполнившая весьма энергичный танец, миссис Харрис пробормотала:

— Гос-споди… не понимаю, как она это делает?

— Делает что? — несколько рассеянно спросил мсье Фовель, чьё внимание целиком было отдано Наташе.

— А вот ухитряется не уронить эту штуку, когда так прыгает.

Мсье Фовель покраснел до ушей, а Наташа звонко расхохоталась — но от объяснений, однако, воздержалась.

Шато д’Икем— дорогое классифицированное (категория АОС) бордосское вино, в зависимости от года урожая может стоить до нескольких сот долларов. Особенность вин Бордо, однако (в отличие от, к примеру, бургундских), в том, что даже в менее удачные годы там получают вино высокого качества благодаря смешиванию винограда (сорта Мерло, Мальбек и Каберне Совиньон) в зависимости от удачности урожая каждого сорта.

Возни Романэ— дорогое классифицированное бургундское вино категории АОС, в приготовлении участвует виноград сортов Пино Нуар с небольшой добавкой Гамэ Нуар. В «хорошие» годы становится коллекционным — тогда цена его резко возрастает.

Шассань Монтраше— одно из лучших бургундских белых вин, имеет слегка зеленоватый золотистый цвет, нежный фруктовый вкус с легкими оттенками амбры, белых цветов, папоротника и ореха, и относительно высокую (до 12 % об.) крепость.

Шабли— одно из лучших белых вин Франции, изготовляется из винограда Шардоннэ, содержит сравнительно много сахара, в случае производства лучших сортов (как, например, Шабли Гран-Крю) выдерживается 10 лет и приобретает особый бархатистый, с долгим и богатым послевкусием, букет. Шабли Гран-Крю входит в первую десятку лучших вин мира. Впрочем, и гораздо более дешёвые сорта шабли (Шабли де Пик, Шабли де Паскаль Бушар) считаются весьма благородными.

Вот так миссис Харрис рассталась со страхом перед огромной чужой столицей, потому что они показали ей, что здесь живут такие же люди, как она — простые, иногда грубоватые, практичные и работящие, и что эти люди точно так же борются за существование, как и она. Предоставленная днём самой себе (если не считать примерок) миссис Харрис гуляла по Парижу, не зная, куда занесут её ноги. Притом и интересовали её в основном не сверкающие магазины Елисейских Полей, не Сен-Оноре и не Пляс Вендом — в Лондоне были не менее шикарные и дорогие торговые центры, и она никогда не ходила туда. Но ей очень нравились простые парижане и чудесные дома, прекрасные парки, река и жизнь менее богатых кварталов.

Она прошла весь Левый Берег, и весь Правый, и вот как-то волею случая наткнулась на маленький земной рай — Цветочный Рынок, что у Кэ-де-ля-Корс на острове Ситэ.

Дома, в Англии, миссис Харрис по дороге на работу и с работы часто и подолгу мечтательно смотрела в витрины цветочных магазинов, где полыхали разные оранжерейные диковинки, орхидеи, розы, гардении и прочие цветы; но ещё никогда не доводилось бывать в таком месте. Со всех сторон её окружало море цветов всех видов, цветов и форм, заполнявших прилавки, киоски, стенды и тротуары всего Цветочного Рынка, а над этим морем вздымалась двойная башня Нотр-Дам.

Рынок пересекали улицы, чьи стены составляли невероятные массы азалий в горшках — облака розового, белого, красного, пурпурного цвета чередовались с кремовыми, алыми и желтыми клубами. На целые акры, казалось, простираются ящики с анютиными глазками, улыбающимися солнцу, с голубыми ирисами, красными розами и огромными свечками гладиолусов — в теплицах их заставляли цвести и сейчас.