Цветы Форкосиган-Вашнуя

– Ты ведь Инги, верно? Ядвига мне о тебе рассказала. Меня зовут Катриона. А это – мой друг Энрике.

И кивнула в сторону доктора.

Тот, конечно, предпочел бы, чтобы его назвали доктор Боргос, но, взглянув на сидящих перед ними детей, со всей присущей ему скромностью позволил Катрионе поступать так, как принято у них на Барраяре. Он медленно сел на землю. Инги, поняв, что он в этой компании находится в меньшинстве, опустился на колени. Пони, не обращая на людей никакого внимания, продолжал в некотором отдалении щипать траву.

– А я вас видел, – признал Инги. – В лесу.

Любопытство, которое Катриона обнаружила в мальчишке еще накануне, когда смотрела записи с камер, побороло в нем страх.

– В этих ваших костюмах.

Его взгляд постоянно возвращался к Катрионе, на этот раз сидевшей если не без костюма, то по крайней мере без его части – шлема.

– Ты за нами шпионил? – спросил Энрике. – Да еще и украл наших жуков!

Инги явно не чувствовал за собой вины.

– Вы оставили их в лесу, – сказал он. – А все, что остается в зоне, принадлежит нам.

– Хорошее объяснение, – покачала головой Катриона. – Но ты не прав. Ты же видел с нами Вадима, верно? И он говорил с тобой прошлой ночью, не так ли? Наверняка просил тебя держаться подальше от нашего участка, да?

Это был выстрел в темноту – но ведь и Вадим бывал здесь затемно, а потому Катриона явно попала в цель. Возраста Инги был примерно такого же, как и ее сын, Никки, и его так же разрывали в клочки крайности подросткового возраста – то ему хочется, чтобы его хвалили, а то – чтобы оставили в покое. И эти резкие перепады от щенячьей радости к глухой угрюмости!

– Возможно, и просил, – отозвался мальчик.

– Мы знаем, что ты взял наших жуков, – сказал Энрике сурово. – У нас есть видео. И мы нашли их в этом вашем сарае.

Выждав краткую паузу, он продолжил:

– Там все, что ты украл? Или есть где-нибудь еще? А, может, ты их потерял?

Инги опасливо пожал плечами.

– Большинство здесь, я думаю.

– Но зачем ты их взял? – почти кричал Энрике.

Инги опять пожал плечами.

– Они нравятся Ядвиге, – ответил он. – Это подарок.

– Боюсь, что тебе придется их вернуть.

Катриона подняла руку – не будем, дескать, принимать поспешных решений – и спросила:

– Подарок? А у нее был день рождения?

До Нового года оставалось еще почти полгода.

– Да нет, – ответил Инги. – Она же болеет.

Его пальцы сами, без участия хозяина, копались в земле, вырывая стебли травы. Инги отвел глаза и продолжил:

– Эти жуки гораздо лучше цветов. А цветы она может и сама найти.

– Ты знаешь, насколько она больна? – спросила Катриона.

Твоя подруга умирает! Ты знаешь об этом?

Инги опустил глаза.

– Знаю, – сказал он.

Знаю…

Деревенские дети гораздо хуже защищены, чем городские. Ни при рождении, ни в болезни, ни в другие периоды своей жизни. Смерть постоянно витает над ними. Особенно если дети живут в подобных, совершенно незаконных лагерях на зараженной территории.

– Это особенные жуки, – сказала она вслух, – и они для нас очень важны. Они важны для будущей жизни зоны, для всего Округа.

– Она говорит, что они сами сделали этих жуков, – вступила в разговор Ядвига. – Ты веришь в такое? Как люди могут делать жуков?

Инги с сомнением покачал головой.

Когда они встречались в деревнях с простыми людьми, Катрионе в какой-то момент приходилось растолковывать тамошним жителям, что это за жуки и зачем они нужны. Нередко оказывалось, что древние – песок сыплется! – старички бывали лучше образованы, чем подрастающее поколение. Инги и Ядвига относились к последнему. Придется приложить усилия.

– Энрике начал с обычных жуков, а потом вырастил этих. У них особая роль. Вы же знаете, что зона есть зона и жить здесь нельзя, потому что все здесь заражено. Радиоактивность.

– Радиоактивность – это очень плохо, – кивнула Ядвига. – Так мама говорит.

Инги смотрел на Катриону с подозрением.

– Вадим сказал нам, что вы, городские, преувеличиваете опасность. И это хорошо – пусть народ держится отсюда подальше. Нам здесь никто не нужен.

Катриона помедлила, после чего произнесла:

– С жуками все достаточно сложно, но, если говорить проще, эти жуки поедают радиацию. Мы думаем, что с их помощью мы очистим зону и здесь опять смогут жить люди.

Энрике нервно повел плечами – ему не понравилось это слишком прямолинейное объяснение, но он счел неразумным вмешиваться. Хотя она могла бы побольше рассказать об опасностях, которые подстерегают людей в зоне.

– Так мы здесь и так живем, – возразила Ядвига.

– Я имею в виду жить и не болеть, – уточнила Катриона. – Не болеть раком трахеи или саркомой. Другими, не такими опасными болезнями.

Она тронула себя за шею. Инги вздрогнул, а Ядвига нахмурилась.

– Фокус состоит в следующем, – продолжала Катриона. – Жуки поедают радиоактивность и сами становятся радиоактивными. Поэтому я и попросила Энрике сделать им на спинках трилистники. Сияющие золотые цветы. Это предупреждение. Чем ярче свет, тем опаснее жук, и трогать его нельзя.

Обдумывая сказанное, Инги нахмурился.