Цветы и воды

Однако бывает, что не помогает и это. Однажды мне довелось утихомиривать призраков четырёх рабочих, погибших на стройке. Они не были безумны — просто обижены на своего прораба, и в качестве компенсации требовали его сердце. Как отделённый от тела орган. Прорабу эта идея почему-то не нравилась, и мне пришлось искать альтернативные пути. И вот представьте: после того, как я четыре часа убеждал мёртвых рабочих отступиться, этот гад отказался рассчитываться со мной. Что мне было делать?! Естественно, я тотчас призвал призраков обратно, попросив их прихватить с собой побольше всякой нечисти с того света.

Нет, я не злой. Просто деньги на деревьях не растут, а есть хочется. И мне, и, почему-то, Карии.

Пока я прикидывал, во сколько обойдётся отвлечение толпы бушующих мононоке, дух с бензопилой пробрался в дом и занялся распилом мебели. Следом за ним подтянулись остальные; они шипели всё громче и громче, пока в этом звуке не начали слышаться постоянно повторяемые слова.

«С-сам принес-сёш-шь, — врывалось в уши со всех сторон. — Ж-жить захоч-чеш-шь — с-сам принес-сёш-шь.» Справедливо решив из этих слов, что пока мне ничего не угрожает, я спокойно вышел к ним.

Ага! Как бы не так!

Ближайший мононоке тут же попытался ткнуть меня в бок вилами, а тот, который играл в лесоруба — четвертовать. Интересно, как я должен был принести что-то сам, будучи убитым? Духи будто не понимали, что смертные называются так потому, что умирают, если их, к примеру, разрезать. Однако такие мелочи их, похоже, и не волновали.

Пришлось снова бежать через окно; оружие и магия были совершенно бесполезны. Меня мог бы выручить некромант, но некроманта самого надо было выручать. Ведь, если не поторопиться, с рассветом Азамат перестанет существовать. Ну и… да. Олег тоже.

Вылетев со двора на улицу, я бросился прочь, преследуемый десятком духов. С каждым домом, мимо которого я пробегал, их число росло — они оккупировали всю округу, со всех сторон слышались крики о помощи. Несколько человек успели выбраться наружу — руки одного из них покрывали порезы и ожоги вроде тех, с которыми ко мне заявился Таро. Другим повезло больше, но они всё равно были избиты и до смерти напуганы.

Справа ощутимо потянуло прохладой. Разлом, пронеслось у меня в голове. Свернув в сторону, я не глядя прыгнул в полуоткрытую трансформаторную будку. На улице резко стемнело, будто солнце разом свалилось за горизонт, изо рта стали вырываться облачка пара. Голоса и крики людей превратились в глухие, размытые завывания, от которых мурашки пробегали по спине. Надо было поскорее разбираться с мононоке и возвращаться в реальность.

Выпитое зелье понемногу начинало всасываться в кровь и выделяться через кожу, подсушивая ссадины и склеивая края порезов. Надев амулет, я встал под фонарём, собираясь показать всё прибывающим мононоке кузькину мать, как вдруг их шипение сменилось диким визгом, напоминающим визг тормозов. Несколько духов, висевших позади остальных, подлетели в воздух и рассыпались в чёрную пыль. Один за другим ряды мононоке превращались в угольный порошок, пока из-за поредевших чёрных покрывал не показалась бочкообразная туша Палача.

— Конечно! — раздосадовано выдохнул я. — Тебя только ещё не хватало.

Его внезапное появление всё только испортило. У меня бы вполне получилось организовать массовую гибель мононоке, однако Палач был мне явно не по силам. Если верить Карии, отбиваться от Палача бесполезно, а лучший способ избавиться от него — не ввязываться в драку и удирать как можно дальше.

— Прими свою участь! — провозгласил он, поднимая руки-секиры.

Бросив ему «не-а», я пустился наутёк. Бухающие шаги отправившегося — именно отправившегося, а не иначе — в погоню чудовища быстро остались позади. Однако стоило мне подумать, что он отстал, как его туша пробила забор прямо у меня перед носом. Да, с такой массой как у него, трудно двигаться быстро, зато можно двигаться напрямик, игнорируя любые препятствия и просто снося их. Чудом не попав под летевшую кирпичную шрапнель, я развернулся и побежал обратно, стараясь выбирать такой путь, где Палач не смог бы срезать. Это было непросто, так как на Обратной стороне улицы превратились в причудливый лабиринт, смесь меандра и перекрещивающихся дорожек между соседними дворами. В душе я пообещал себе непременно разыскать того, кто мог такое выстроить и высказать ему все свои впечатления. Возможно даже, путём причинения тяжёлых травм.

До меня донёсся знакомый звук, похожий на протяжное дребезжание звонка. Надежда на спасение придала мне порядочно сил. Я побежал на звук, стараясь не обращать внимания на преследующего меня монстра, как бы между делом расшвыривавшего попадавшихся на его пути духов.

Наконец в конце очередного прохода что-то сверкнуло. Я выскочил прямо к платформе захудалой трамвайной остановки, когда трамвай уже проходил её. Двери были открыты, однако он и не думал останавливаться — собрав последние силы, я запрыгнул на ступеньки и буквально вкатился внутрь.