Цветы Митрополии

По сути ей не был никакого дела до его политических взглядов и даже если бы Мартин ответил «да» это ничего бы не изменило для Тони. Но услышав это страшное «мы» она очень испугалась за его жизнь. Ведь за сочувствие террористам человека могли приговорить к смерти.

Тоня плохо разбиралась в современных проблемах общества от части потому что действительно не владела никакой, даже самой поверхностной информацией, от части потому что практически не интересовалась этой темой. В отличие от Мартина она полностью доверяла властям и никогда не думала о том откуда брались теракты и совершающие их люди или «нелюди» как их называли. Она искренне жалела пострадавших и осуждала жестокость нововеров и в глубине души ей стало не по себе от мысли что и Мартин тоже был способен на такую жестокость ведь он оправдывал её. Но подумав всего лишь мгновение Тоня отогнала от себя эту мысли. Она на столько сильно любила Мартина что убей он хоть сотню человек ей было бы всё равно, таково было её свеоправдывающее чувство любви к этому мужчине. Тоня легко скользнув за его спину приподнялась и обняла за плечи. Он продолжал молчать напряжённо, сжимая руки и прерывисто дыша. Тоня догадывалась о том, что Мартин хотел сказать что-то. Она видела, как он несколько раз размыкал плотно сжатые губы, но слова как будто застревали у него в горле и он, судорожно проглатывая их только горько усмехался и качал головой. Казалось он боролся внутри себя с чем-то и наконец глубоко вдохнув, и шумно выдохнув он разжал руки и опустив голову заговорил.

– Знаешь, Тоня, – голос его звучал тихо, – Я давно грезил тем что вступлю в ряды Нового Времени…

Тоня напряженно стиснула его плечи руками и зажмурившись уткнулась в спину.

– Ещё несколько месяцев назад, – продолжал он, сжав одной рукой оба её запястья, – я составил себе примерный план как попав во Внешний легион на линию соприкосновения смогу добраться до позиций мятежников. Но сейчас всё изменилось…

Мартин потянул Тоню, и она послушно подалась вперёд. Легко он приподнял её и усадил к себе на колени. Тоня затаив дыхание посмотрела ему в лицо.

– И что же…изменилось сейчас? – сухими от волнения губами спросила она.

Мартин отстранился немного и взгляд его заскользил по Тониному лицу вслед за горячими жесткими пальцами касаясь её губ, бровей, трепещущих длинных ресниц, нежных бархатистых щёк.

– В моей жизни появилась ты, – наконец произнёс Мартини и Тоня радостно выдохнув улыбнулась.

Ладонь Мартина скользнула в густой шелк Тониных волос. Он притянул её к себе и губы их сомкнулись в сладком долгом поцелуе. Мартин с трудом остановился и немного отодвинул голову снова заговорил, не сводя с Тони взволнованного взгляда.

– Ещё недавно я думал только о том, как буду сражаться за свободу Митрополии. Как уеду на фронт и забуду эту проклятую жизнь, скованную Системой. А сейчас я каждый день благословляю её и молю бога о том, чтобы мою бригаду не перебросили на работы на другой объект. Я хочу чтобы у меня была возможность видеть тебя, быть с тобой, – голос Мартина задрожал, и дыхание становясь прерывистым обжигало шею и плечи Тони доводя её до дрожи.

– Ты, – уже горячо шептал Мартин, – маленький драгоценный камушек, случайно попавший в гору серого щебня. Тоня, ты моё сокровище…моя жизнь… моя свобода… моя любовь, – его руки блуждая по телу Тони причиняли ей сладкую щемящую боль заставляя кровь в её венах бежать быстрее разнося по телу жгучее острое желание, – Знаешь ли ты на сколько ты прекрасна? – шептал Мартин жадно целуя шею и плечи Тони, – Как ты сводишь меня с ума своей красотой. Своим совершенным телом…

Сильным резким движением Мартин уложил её на спину и заглянув в глаза провёл ладонью между её ног заставив вздрогнув застонать.

– Моя! – хрипло произнёс Мартин неотрывная взгляда от Тони, – Моя, никому тебя не отдам! – сказал он и впился ей в губы не давая опомниться ни на секунду.

Сильно сжав хрупкие плечи Тони, он, раздвинув коленом её ноги, лёг сверху и вошел в неё резким грубым движением. Она вскрикнула от боли, но Мартин уже не мог остановиться, тесно прижимая к себе её бёдра он старался войти в неё как можно глубже с каждым новым движением. Отдавшись его необузданной страсти Тоня чувствовала, как боль растворяется, сменяясь незнакомым ярким наслаждение. Она стонала почти, теряя сознание в руках Мартина её захлёстывали волны страсти и желания. Мир перестал существовать для неё и сколько длилось это безумное забытье она не знала, но в себя Тоня начала приходить только тогда, когда Мартин дрожа всем телом шумно выдохнув уронил ей голову на плечо. Его спина стала влажной от испарины.

– Прости, – глухо проговорил он и горячим губами поцеловал пульсирующую на Тониной шее тонкую жилку, – Я, наверное, сделал тебе больно…

Тоня улыбнулась, закинув ноги на его поясницу.

– Нет, – сказала она, – мне было хорошо…

Мартин немного отодвинулся и с лёгким удивлением посмотрел в смеющиеся глаза Тони.

– Неужели? – спросил он.