Цветы ненастья

- Да у мамы головные боли не проходили. И спать не могла. Два месяца мучилась, никакие лекарства не помогали. Ну и пошли к Феодосию. Он меня узнал! – она с гордостью смотрела на него. – Помню, говорит, глазки твои ясные! А к маме лишь прикоснулся и у нее все прошло. Сказал, чтобы не волновалась за нас, а верила. Нас Бог хранит…

Так, за разговорами, незаметно подошли к озеру. Среди сплошных ивовых зарослей расположилась небольшая, покрытая молодой свежей травой, полянка. Чуть в стороне лежала перевернутая вверх дном лодка.

Синяя гладь сверкающего, вытянутого в длину озера, искрилась мелкими волнами. Сквозь чистую прозрачную воду солнечные лучи освещали близкое песчаное дно, возле которого мелкой стайкой резвились разноцветные мальки.

Аня сняла платье, скинула босоножки. В простом закрытом купальнике выглядела очень привлекательно. Посмотрела на него:

- Ну, чего стоишь? – и бросилась в воду.

Дима, несмотря на жаркую погоду, даже купаться расхотел. Стянул рубашку, сел на днище лодки, и с интересом наблюдал, как весело плещется прекрасная русалочка.

Вдоволь наплававшись, запыхавшаяся, счастливая, чуть утомленная, выбралась, наконец, на берег.

Дима с удовольствием смотрел на ее ладную стройную фигуру, соблазнительные женственные изгибы, блестевшие на загорелой коже капли, и непроизвольно сравнивал ее с Ольгой.

- Я красивая? – она с улыбкой поворачивалась, слегка покачивая бедрами.

- Вы с Олей прямо молодые богини! И откуда вы такие? Кто вас выдумал?

- Мама с папой! – Аня со смехом прыгнула к нему на колени, обняла за шею. Радостно смеялась, глядя прямо в глаза.

- Ах ты, Лолита, хочешь дядю Антона обольстить?

- Хочу! – она вдруг сделалась серьезной. – Ты не Антон!

У Димы от неожиданности похолодела спина.

- Я все слышала! И видела! Тебя, сидящего в отчаянии на полу, и Олю, сгорающую от страсти… С кем же она?.. Почему ты не был с ней? Ты не жених!

Ему стало не по себе. Эта девушка вмиг догадалась о необычности их с Ольгой отношений. Что сказать ей?

- Аня, Ольга спала и во сне…

- Я не верю тебе! - она поднялась, стала одеваться. – Скажи, ты любишь ее?

- Люблю безумно!

- А почему тогда она не с тобой была?

Дима почувствовал безмерную усталость. Как-то вдруг все навалилось на него, все последние события ярко всплыли в памяти. Зачем врать, изворачиваться, дурить голову этой девочке? Пусть знает все. Она умная и рассудительная и никому не расскажет.

- Хорошо, Аня! Я скажу. Ночью, Оля была… с Антоном!

У нее округлились глаза. Брови удивленно поднялись.

- Да, Анечка! С Антоном! И он часто приходит к ней во сне…

- А кто же ты тогда?

- Я Дмитрий, Дима… Только, Аня, очень прошу тебя! Чтобы родители…

- Я никому не скажу, клянусь! – она села рядом. – Ну-ну, говори, Дима! – торопила его. – Расскажи все по порядку.

И он рассказал. Обстоятельно, не спеша, видя, как у девушки загорается взгляд, как она, заинтригованная страшными тайнами, боится пропустить хоть слово. Плакала, узнав про трагедию на яхте. Всхлипывала жалобно, слушая, как сестра бродила по ночному кладбищу. Сосредоточенно и восторженно смотрела на него, когда он рассказывал про взорванный «Крузер» и автоматную очередь.

Когда Дима закончил, она не сводила с него восхищенных глаз:

- Так ты «новый русский»! Рэкетир!

И тут же заплакала:

- Бедная Оленька! Как она такое пережила? Несчастная моя сестричка…

Дима прижал ее к себе, обнял, утешая:

- Ну, ты хоть, Аня, не плачь! Я уже и сам…

- Нет, Дима! Только ты можешь ей помочь! Она должна забыть Антона! Что ей теперь о нем думать? Ты люби ее! Она знаешь какая!

Он сидел, низко опустив голову. Всякие невеселые мысли бродили в голове. Вспоминал, как неистово, неукротимо, в сладостном упоении металась она на кровати, как в восторженном трансе шептала дорогое имя… Как будто две сущности жили в ней.

- Ты знаешь, Аня, я много женщин видел, но Ольга! Она совсем другая. Чистая, открытая… И ты такая же. А я… Я даже не знаю, как она ко мне относится…

- Я знаю что делать! – она радостно запрыгала. – Знаю! Только пусть это пока будет между нами.

                                   * * * * *

Вечером затопили баню и, напарившись, нахлеставшись березовыми вениками, утомленные и умиротворенные, собрались все вместе за поставленным под раскидистым кленом столом. Пили чай с малиновым вареньем, мама с Ольгой напекли вкусной сдобы. Дима достал бутылку коньяка, купленную еще в Омске, специально для знакомства с семьей.

Хорошо сидели, разговаривали, шутили. Подходили соседи, угощались, с уважением и неподдельным расположением обращаясь к будущему зятю.

К ночи Дима опять плохо стоял на ногах. Еле добрался до кровати и сразу заснул. Несколько раз просыпался, видел горящую ночную лампу, Ольгу, читающую книгу. Он открывал глаза, хотел поговорить с ней, что-то сказать, и не мог, вновь незаметно проваливаясь в беспробудный сон…

На следующее утро, после завтрака, Ольга начала собираться.

- Ты куда, доченька? – мама взволнованно смотрела на нее.

- На похороны… - тихо ответила Ольга, опустив глаза.

- Так я и знала! Ну, зачем тебе идти? – Надежда Николаевна мягко обняла ее. – Не ходи, не надо…