Цветы осени

Они все-таки отправляются, и Пьер радуется за двоих, хотя пароходик до отказа набит гомонящими туристами. На выходе из главного канала лагуна расширяется, Венеция раскалывается на множество островков, и радужные пузырьки счастья новой Жюльетты то и дело лопаются, натыкаясь на вызывающе яркие рекламные щиты и плебейскую архитектуру Лидо.

Похоже на Карнак, только гораздо безобразней, решает Жюльетта, ступив на сушу.

Машины, «веспы», автобусы рычат, как гигантские насекомые-мутанты. Пахнет жареной снедью и счастьем «моментального приготовления». Мамаши покрикивают на своих отпрысков, перетаскивающих с места на место чудовищных размеров надувные плавсредства, и Жюльетта невольно вспоминает Бабетту, командующую Полем и Софи.

Кем надо быть, чтобы добровольно отправиться в подобное место? К тому же приходится идти пешком. Повсюду грохочет дикарская музыка, магазины соблазняют покупателей нарядными витринами.

Время от времени нетерпеливый характер Жюжю берет верх над уравновешенностью Жюльетты. Она безропотно вкалывала под суровым небом Бель-Иля, а теперь ее раздражает все, что может хоть как-то помешать ее новообретенному счастью. Она похожа на туристку, выбравшую тариф «все включено»: малейшее отклонение от оплаченной программы воспринимается ею как подлое предательство.

Лидо с его вульгарностью не входил в число мест, о которых Жюльетта втайне мечтала, перед тем как уехать с Пьером. Но если быть до конца честной, думаю, с ним я отправилась бы куда угодно. Однако мне нравится смотреть на него в красивом обрамлении. Возможно, потому, что мы уже старые и нам приходится подчеркивать свои достоинства. Ну вот, дожили, я пустилась в философские рассуждения! Теперь, когда Джульетта «заступила на вахту» рядом с Анной, голова у меня свободна от мелких бытовых проблем, есть время подумать. Раньше я назвала бы это скукой.

Рокот волн перекрывает гам торговой улицы. Они идут по широкому пляжу, ноги утопают в сером песке, воды Адриатики отливают серебром. Запах фаст-фуда сменяется ароматами амбры и бергамота — здесь «поджаривается» человеческая плоть. Вдоль всего побережья расставлены тысячи кабинок; на общественных пляжах они совсем простые, на частных — шикарные. На тенистых набережных стоят виллы, отели и развлекательные заведения всех сортов.

— Ты устала?

— Немножко. Хочу пить, обливаюсь потом, и мне не нравится это место.

Пьер в замешательстве смотрит на Жюльетту. Она редко жаловалась — разве что на боль в ногах, и теперь, увидев ее обнаженной, он понимает почему. До сегодняшнего дня ему было нетрудно вызвать у нее восторг: тот, кого так долго мучила жажда, и стакану воды из-под крана радуется как бесценному сокровищу. Неужели, не приведи господь, она станет привередой?

— Я думал тебя порадовать, — с обидой замечает он.

Вместо того чтобы думать за меня, лучше бы почаще интересовался моим мнением, избежали бы многих недоразумений. Галерея Академии, например, доставила бы мне настоящее удовольствие. Намекаю ему, намекаю — мог бы уже и догадаться!

— Конечно, я радуюсь, ведь ты со мной! Но скажи, мы что, так и проведем весь день на ногах?

— Все ясно… Видишь те деревья? Сможешь дойти или поймать такси?

Он разговаривает со мной, как с… с… как не знаю с кем, потому что я понятия не имею ни кто я для него, ни кто я вообще такая! Мне осточертело ходить на поводке у старого избалованного мальчишки, потакающего собственным капризам, делая при этом вид, что он оказывает мне милость. Луи донимал меня куда меньше. Так возвращайся домой, старушка, если там у тебя был рай на земле!

Отель с его колоннадой и светлой плетеной мебелью выглядит театральной декорацией. Жюльетта ослеплена всей этой роскошью и не замечает ни декадентской тяжеловесности, ни затхлой атмосферы времен «заката Империи». Она не знает, как выглядело это помпезное здание в былые времена, ее восхищают огромные, совершенно пустые холлы, по которым с видом гордого собственника ведет ее Пьер.

— Я заказал столик к обеду. И пляжную кабинку на весь день. Пляж, разумеется, частный. Довольна?

Жюльетта чувствует себя неуместной в этом элегантном заведении, но согласно кивает. Раз уж все оплачено, отступать некуда. Боже, сколько требуется усилий, чтобы поддерживать здесь порядок! Ковры небось приходится пылесосить по нескольку раз на дню! А уж номера… Я всегда говорила, что лучше иметь маленький дом, иначе становишься рабом уборки.

Портье мне улыбнулся. Видел бы все это Луи. Я бы не смогла привести его в подобное место, не сгорев со стыда. Во мне, по крайней мере, есть врожденное благородство, мама всегда так говорила. Дело не в деньгах, а в манере держаться. Это либо дано, либо нет, и точка.

Жюльетта изящно кивает портье и идет к выходу, задрав подбородок, гордая, но чуточку смущенная ролью, которую отвел ей Пьер.

В пляжной кабинке — из светлого дерева, с козырьком для защиты от солнца — можно переодеться, соблюдая пристойность, и не шокировать других отдыхающих, судорожно извиваясь под полотенцем.