Цветы под дождем

— Надо полагать, веселой свадьбой, — ответила Джулия с самым серьезным выражением лица. — Но вот как рыцарь узнал, что я женщина, и как умудрился подпасть под мои чары, этого я еще не придумала. А хочешь, придумаем вместе? — внезапно предложила она. — И ты напишешь об этом веселую, искрометную комедию в духе Шекспира или Лопе де Вега?

Макс посмотрел на нее с каким-то странным, не очень понятным Джулии волнением.

— Джулия, да ты... да ты просто гений! — пораженно воскликнул он. — Слушай, ты ведь даже не представляешь, какую блестящую идею ты мне сейчас подкинула. Искрометная комедия на основе исторического сюжета... Именно об этом говорил мне один лондонский режиссер, мой давний приятель, с которым я когда-то начинал свои первые шаги. Он проводил опрос зрителей и пришел к выводу, что именно таких пьес им сейчас не хватает. В театрах ставят или современные произведения, или классику, которая, несмотря на все ее неоспоримые достоинства, уже всем надоела. Нужно что-то в классическом духе, но совершенно новое, неизбитое. Честно говоря, я уже думал об этом, но мне не приходило в голову подходящего сюжета.

— Ну вот и отлично! — обрадовалась Джулия. — Если мой сюжет тебе по душе — давай развивай его в нечто стоящее. А я тебе помогу.

Макс посмотрел на нее таким признательным, растроганным взглядом, что Джулия смущенно покраснела.

— Не понимаю, почему ты так бурно реагируешь на мое предложение. — Она пожала плечами. — По-моему, я не сделала ничего особенного. Я только подала тебе идею, но ведь писать-то придется тебе. И потом, на мой взгляд, сюжет самый незамысловатый.

— Ты говоришь так, потому что не понимаешь одной очень важной вещи! — взволнованно проговорил Макс. — Ты постоянно вдохновляешь меня на творческие свершения.

— Каким образом? Я же ничего особенного не делаю.

— Делаешь, просто ты сама этого не осознаешь. Но главное, что ты для меня сделала, это то, что ты помогла мне ожить. В последние годы я неуклонно засыхал, словно цветок без полива. А теперь, рядом с тобой, я снова ожил, расправил лепестки. И, извини за смешное сравнение, зацвел.

— То есть ты хочешь сказать, что здесь, в Вудхаузе, ты пережил новый расцвет творчества?

— Да, именно так. Но я уверен, что этого не произошло бы, если бы не ты. Общение с тобой наполнило меня радостью, светом, положительными эмоциями. Впрочем, это, наверное, неудивительно, ведь любовь всегда преображает людей. А я, — Макс посмотрел Джулии в глаза нежным, прочувственным взглядом, — я люблю тебя, Джулия. Не просто влюблен, а по-настоящему люблю, так, как еще никогда никого не любил. Но я знаю, ты не веришь мне, — добавил он с тяжелым вздохом. — И, увы, совершенно не знаю, как мне убедить тебя в этом. Может, ты мне подскажешь, а? — Он посмотрел на нее с такой отчаянной, трогательной мольбой, что у Джулии заныло сердце. — Что я должен сделать, чтобы ты начала доверять мне, Джулия? Прошу тебя, скажи. Потому что... потому что я так больше не могу. Я хочу, чтобы наши отношения стали более близкими, доверительными. И, черт побери, я хочу наконец заняться с тобой любовью! В конце концов, разве это не естественное желание после полутора месяцев общения и ежедневных встреч?

Какое-то время Джулия молчала, сосредоточенно обдумывая слова Макса. Она не была удивлена его признанием в любви и в том, что он страстно желает более близких отношений. В глубине души Джулия давно ожидала такого разговора и сознавала его неизбежность. Но в то же время она боялась его, потому что не знала, не могла решить, что ей отвечать Максу.

Джулия должна была признать, что все эти полтора месяца Макс вел себя безупречно. Намного безупречнее, чем Джулия ожидала от него. И все-таки ее по-прежнему точил червь сомнения. Нельзя сказать, чтобы она совсем не доверяла Максу или не считала его способным на настоящую любовь. Но влюбиться в нее... Что такого особенного мог найти в ней талантливый драматург Макс Диллон? Какие уникальные достоинства? И главное, где гарантия, что это действительно серьезное чувство, а не обычное увлечение, результат того, что Макс не имел все это время возможности общаться с другими женщинами? Увы, гарантии в подобных делах быть не могло. Но в таком случае, ей оставалось только одно: пойти на риск. Она либо будет очень счастлива, либо очень-очень несчастна. Третьего не дано.

Сделав глубокий вдох, Джулия подняла голову и открыто посмотрела Максу в глаза.

— Я думаю, — с расстановкой проговорила она, — у меня есть только один способ проверить серьезность твоих чувств.

— И какой же? — спросил Макс упавшим от волнения голосом.

— Заняться с тобой любовью, — тихо ответила Джулия. — А потом посмотреть, к чему это приведет. Охладеешь ты ко мне или...

Она не договорила, потому что Макс вдруг схватил ее за руки и с неприкрытой обидой посмотрел ей в глаза.