Цветы прорастают сквозь кости (СИ)

"По инструкции не могу отключиться", -- парировала Ю, и это было правдой. Хорошо, что линзы, по крайней мере, можно снять. Впрочем, линзы -- это явно вчерашний день. С некоторыми технологиями сегодня откровенно не знают что делать на государственном и международном уровне. Месяц назад в Карачи были расстреляны несколько ученых и инженеров, занимавшихся опытами по внедрению в человеческий мозг элементов компьютерного управления. Проще говоря -- эти ребята превращали людей в киберзомби, работая на местную мафию. Группу наших товарищей, исследовавших заброшенные тренировочные лагеря исламистов в Памире, убили именно их творения. Разработка подобных технологий давно уже приравнена к преступлениям против человечества, но это никак не может отменить факта их существования и возможности использования всякой сволочью.

-- Коллонтай, -- из режима воспоминаний меня вывел на этот раз Мика.

-- Что? -- не поняла я.

-- Рассказ написала Коллонтай. Про пансион и кресла-качалки который. А называется -- "Скоро!". Угадал?

-- Надо же, а я уже и забыть успела. Думала, из большевиков фантастикой кроме Богданова никто и не баловался. -- Отложив контейнер с остатками макарон в сторону, я нацелила указательный палец левой руки Мике в переносицу. -- Ладно, раз ты меня посадил в лужу, встречный вопрос: что главное в устройстве коммунистического общества?

-- Движение вперед, -- и на полсекунды не задумавшись, выпалил Мика. Ай да молодец!

Я пошарила в карманах жилета, и, разумеется, нашла в одном из них яблоко.

-- Держи витаминку, порадовал старушку. Может, ты уже догадался, что у нас по ту сторону двери?

-- Совсем легко, -- улыбнулся парень. -- Взорванный мост и скелет фашиста, прикованный к пулемету.

-- Лу, ты слышишь? -- возмутилась Ясмина. -- Эти русские снова что-то затевают. Опять шифровками обмениваются...

-- Мир хотят опять захватить? -- отозвалась шведка. -- От них ничего другого ожидать не стоит.

Как ни парадоксально, сейчас шутки на национальную тему приобрели определенную популярность. Это как с протезом Токо, потерявшей ногу на минном поле еще в детстве, -- тридцать лет назад протез был символом и результатом тяжелого физического увечья, а такие увечья были для шуток закономерно табуированы. Сегодня механический протез -- скорее признак некой причуды или выпендрежа, и носитель его не больший калека, чем обладатель цветных волос.

В нашем же случае дополнительный юмор ситуации заключался в том, что мы с Микой на двоих не имели и четверти славянской крови. Он -- чистокровный финн, родившийся и выросший в Северной Коммуне, я -- азербайджано-украино-чеченка (кажется, в таком порядке), заставшая еще старую Россию, и во всех анкетах в графе "национальность" пишущая -- коммунарка. А вот поди ж ты -- обзываются русскими. В детстве я такого и во сне представить не могла. В те времена русский мир, воплощенный в виде должностного лица, разговаривал со мной примерно так:

-- Да, Гериева, у нас светское государство. Но у нас к тому же и православная страна, культуру которой вы ОБЯЗАНЫ знать. Поэтому вы будете посещать эти уроки, хотите вы того или нет...

Или так, на бытовом уровне:

-- Отойди от моей дочери, ты, террористка малолетняя! Расплодились тут как тараканы...

Или совсем уж грубо, между нами, детьми:

-- Заткнись, ты, чурка! Мой батя сейчас ТАМ, дрючит в жопы ваших дагов сраных! А вернется домой -- и за вас примется!

Это не носило, конечно, всеобщего характера -- иначе никакой революции просто не было бы. Но это не являлось и набором частных случаев -- иначе не было бы многолетней ожесточенной гражданской войны.

"Яблоко, между прочим, я тебе положила, а не кому-нибудь", -- с укором отозвалась Ю. Надо, кстати, пошарить по карманам разгрузки насчет растаявших шоколадок и мятых высококалорийных батончиков. Иногда я перестаю понимать, кто, собственно, в нашей уютной компании настоящая Мама.

Компания тем временем окончила обеденный перерыв и потихоньку начала готовить оборудование -- собирать портативную плазморезку, монтировать под нее вытяжку и так далее. Я со своей рукой на перевязи была тут практически бесполезна, так что Лу, неожиданно обнаружившая в своей тележке маленький туристический стульчик, передала его мне, не упустив случая пошутить про кресло-качалку, в котором так сладко предаваться воспоминаниям о первых годах революции.

Воспоминания... Если бы все, что кажется сегодня прошлым, являлось таковым на самом деле, жить было бы куда проще.