Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй

Из Фучуани вдаль бросаю взгляд,

Туда, где волны Цзянь-реки шумят [2].

Перед зарей вечерней золотой

Застыла в небе тучка сиротой.

Оставить бы следы горючих слез,

Да срублен тот бамбук, что здесь возрос.

С кем весточку я передать решусь,

Когда так редко пролетает гусь [3]!

Пошлешь привет, и гусь на край земли

Перелетит с ним за три тыщи ли.

Тоски моей не в силах превозмочь,

Весь день я одинока и всю ночь.

То в океанский я гляжу простор,

То к небу обращаю скорбный взор:

Кто на меня вниманье обратит,

Кто миг желанной встречи возвестит?

Так вот. На другой день утром Симэнь с надзирателем Ся отбыли за город встретить нового цензора. Потом Симэнь заехал в свое поместье, где наградил за усердие мастеров, и вернулся домой уже под вечер.

– Из Дунчана в столицу гонец промчался, – объявил Пинъань, как только Симэнь переступил порог. – Письмо по дороге завез. Передай, говорит, батюшке от его сиятельства дворецкого Чжая. Я его матушке Старшей отнес. Гонец завтра после обеда за ответом заедет.

Симэнь пошел к Юэнян, взял письмо, распечатал его и стал читать:

«От ученика Чжай Цяня из столицы

с нижайшим поклоном передать

ДОСТОПОЧТЕННОМУ ГОСПОДИНУ СИМЭНЮ

Давно вижу в Вас ученого высокого, коего уподоблю Великой горе или Северному Ковшу. Увы, не довелось пока лицезреть воочию Ваш достославный образ. Не раз я, недостойный, пользовался Вашей щедростью безмерной. Слов не нахожу, какие могли бы выразить мою глубокую признательность, а равно и угрызения совести.

Удостоенный Ваших мудрых наставлений, я навек запечатлел их в своем сердце и, имея честь состоять в приближенных его превосходительства, стараюсь в меру сил своих оказывать Вам всяческую поддержку. Смею надеяться, что просьба, которой я дерзнул нарушить Ваш покой, уже исполнена, а посему, пользуясь счастливым случаем, направляю Вам это скромное послание с десятью лянами в знак моей искренней благодарности. А пока, в предчувствии дальнейших обстоятельств, с нетерпением ожидаю благостную весть, коей буду тронут до самой глубины души.

Сообщаю, что новый лауреат империи, Цай Ицюань, пользующийся высоким покровительством его превосходительства, получил Высочайшее дозволение посетить родные края для свидания с родителями и держит путь через Ваш славный уезд. Надеюсь, Вы не откажете ему в приеме, а он не забудет Вашего гостеприимства. Молюсь о Вашем благополучии.

Составлено первого дня по установлении осени [4]».

Прочитал Симэнь письмо и начал тяжело вздыхать.

– Надо сейчас же за свахой сбегать, – сказал он, наконец. – И как же я это забыл, а? Прямо из головы вон.

– А в чем дело? – поинтересовалась Юэнян.