Цветы цвета неба (СИ)

За последние пару недель мы практически не виделись и не разговаривали. А сейчас я прямо‑таки ощущала, что Рион хочет со мной о чем‑то поговорить.

Но мы так и лежали в тишине еще полчаса. Рион лежал с закрытыми глазами.

«Наверно задремал. Ну что ж, тогда оставлю эту мужскую компанию и дальше отдыхать», — решила я. Аккуратно выбравшись из подушек, я пошла к двери.

Как Рион так тихо поднялся и догнал меня, я даже не услышала. Его дыхание шевелило волосы у основания шеи.

— Я тебя провожу до твоей комнаты, — прошептал он.

Я кивнула. Мы вышли в коридор. Несмотря на то, что свет здесь был приглушенный, после полумрака детской глаза приходилось прищуривать.

Открыв дверь в свою комнату, я повернулась пожелать спокойной ночи Риону. Но он оттеснил меня к стене, пройдя вовнутрь. Что ему надо? Оглядевшись по сторонам и не увидев никого, я закрыла дверь.

Мои покои состояли из двух комнат — спальни и гостиной. В гостиной Рион уже сидел в кресле возле камина.

— Спиртного не держу, могу предложить только отвар хавейника, — обратилась я к нему, все еще теряясь в догадках, зачем он пришел.

Рион поднял глаза на меня. В них отражалось пламя, придавая облику нечто демоническое, учитывая, что его волосы были слегка растрепаны.

— Не нужно ничего, присаживайся, поговорим, — махнул рукой на соседнее кресло брюнет.

— Я слушаю, — не стала я откладывать.

— Ты так мне и не ответила на вопрос. Почему я? — голос его звучал глухо.

Я поняла, о чем он. Но как ответить не знала. Пожала плечами.

— Ты хочешь услышать признание в любви? — я все же не сдержала сарказма.

— Я хочу узнать правду, — напряженный взгляд зеленых глаз был направлен на меня.

— То есть ты не допускаешь мысли о любви? — непонятная злость вскипела во мне.

— Почему же, допускаю, — голос его был спокоен, но правая рука крепко вцепилась в подлокотник кресла. — Я прошу лишь об одном признании: почему я?

— Если я скажу, что оценила твои внешние данные, плюс ты не лишен некоторых достоинств характера, тебя устроит такой ответ? — холодно произнесла я. За этой напускной холодностью пытаясь скрыть растерянность. Я так за почти шесть лет и не поняла, почему тогда решилась на тот отчасти безрассудный поступок. Любовь ли мною руководила или что‑то другое? Но не жалела ни капли.

— А много еще было кандидатов на роль отца твоего ребенка? — злым тоном спросил он.

— Нет, — я не обязана распространяться по поводу своей личной жизни.

— А как же этот рыжий Торгест? — презрительно поинтересовался Рион.

Бедный Рыжик. Из‑за меня его невзлюбил будущий император.

— Он мне как брат. Никаких других отношений между нами никогда не было, — и все‑таки я начала оправдываться. Да что ж такое?

Рион усмехнулся и снова повернулся к камину.

— Отец не верит, что ты все это проделала, не зная кто я на самом деле, — не глядя на меня, сказал он.

— Доказать обратного я не могу.

— Да и не нужно, я тебе верю, — глухо отозвался Рион.

И опять тишина. Но уже умиротворенная.

— Но даже, если бы ты и знала правду и именно поэтому решила забеременеть, то я бы все равно простил тебя, — продолжил Рион. — За Эйма я готов простить тебе практически все.

Я молчала и смотрела на огонь. Глаза стало пощипывать, но слезы не текли.

— Ты, наверно, думаешь, что я признал сына, как только увидел потому, что он очень похож на меня. Но есть еще кое‑что. Возможно ты слышала, что все императорские дети, как и сам император, обладают особым даром. Мы — маги — универсалы. Нам подвластна любая энергия и магическая стихия, — ну да. Это не новость для меня. — Вот это я и увидел в сыне, как только предстал передо мной. И его дар значительно сильнее, чем у Ингольва. Поэтому вопрос о наследнике престола решился однозначно. И тебе придется смириться, что твой сын — будущий правитель, — тут я не сдержалась и громко вздохнула. — Но у меня есть еще вопрос. Во время беременности жены императоров и их наследников должны постоянно находятся рядом с мужьями, потому как энергии женщин может не хватить для нормального развития ребенка. Как ты справилась?

Мне не хотелось раскрывать свою тайну. И тайну бабули, разумеется.

— Во время родов это чуть было не привело к моей смерти, — при этих словах Рион помрачнел и резко наклонился ко мне. — Но меня спасли отец и Торгест. А во время беременности все было вполне благополучно.

Он громко выдохнул, а потом схватив меня за плечи, зло прошипел в лицо:

— Ты совсем дурная?! А если бы вы погибли?! Ты поставила под угрозу жизнь и себя, и сына, из‑за каких‑то глупых бабских обид! Ты меня не поставила в известность, потому что я тебя бросил? Дами, ты вроде и умная, но дура редкостная!

— Я не хотела мешать свадьбе, — пробормотала я.

— Свадьба бы в любом случае состоялась бы. Но и от Эйма я бы не отказался. А если бы я был рядом, то, во — первых, вам бы ничего не угрожало, а, во — вторых, возможно дар сына был бы еще больше, — он нервно взъерошил свои волосы.

— Но я же не знала… — мысль о том, что с сыном из‑за меня могло что‑то случиться, вызывала во мне дрожь. Хоть я и узнала об этом значительно раньше.