Цветы в легендах и преданиях

«Однажды богиня Флора получила от отца богов Юпитера очень щекотливое, но чрезвычайно важное поручение: отправиться на планету Венеру и усмирить вспыхнувшее там среди цветов восстание. Но, отправляясь в столь дальнее и продолжительное путешествие, она не могла на время своего отсутствия оставить земные цветы без управителя и потому, сойдя с неба, созвала цветы и предложила им выбрать из своей среды временную ей заместительницу или заместителя. На обсуждение этого вопроса она дала 48 часов, по прошествии которых приказала снова собраться и решить выбор голосованием.

Цветы согласились и разбрелись по лесам, долам и горам беседовать о том, кого бы избрать.

Прошло два дня, и, верная своему слову, Флора, усевшись на поросший бархатистым изумрудным мхом пень, стала поджидать, пока соберутся цветы со всей земли.

И вот потянулись дети Флоры отовсюду: из неприступных бездн, из глубоких долин, из дремучих лесов, с гор, из рек, ручьев, озер и морей, одевшись в свои самые свежие, изящные листья и разукрасившись своими самыми красивыми, душистыми цветами. Никогда еще не было столь многочисленного собрания, никогда еще Флоре не приходилось видеть такой чудной картины. Первый раз она видела своих прелестных подданных в полном сборе.

Вскоре все собрались, недоставало одной только розы — той самой, которая с полным правом должна была быть избрана заместительницей богини Флоры.

Все молчали и терпеливо ждали, лишь глупый пион, уверенный в своих достоинствах, мечтал уже о том, что в отсутствие розы он, без сомнения, будет избран в правители.

Наконец появилась чудная, дивная, ни с чем не сравнимая красавица-роза, и все цветы невольно притихли, пораженные ее величием и красотой. Но пион глядел на нее вызывающе. Его налившиеся, как кровью, красные лепестки пыжились, и, надуваясь изо всей мочи, он старался перещеголять ее своей величиной.

Такая дерзость поразила всех. Все цветы переглядывались удивленно между собой, а сама Флора смотрела на него с едкой усмешкой. Но, не обращая ни на кого внимания, разгоревшись, как огонь, пион самодовольно продолжал смотреть на розу с презрением, на остальные цветы — с гордостью, а на Флору — с выражением твердой уверенности в своей победе...

Наконец наступил момент выборов. Все цветы, как один, подали голос за розу, и остался лишь пристыженный пион, который один кричал: «Не согласен, не согласен!»

Тогда Флора, сняв с головы свой царственный венец, торжественно возложила его на голову розы и затем, обратясь с презрительной улыбкой к пиону, сказала: «Гордый, глупый цветок! Оставайся же в наказание за свое самодовольство и пустоту навсегда таким толстым, надутым, как сегодня, и пусть ни одна бабочка не подарит тебя никогда своим поцелуем, ни одна пчела не возьмет в твоем венчике меду и ни одна девушка не приколет никогда твоего цветка к своей груди!»

И как сказала богиня, так и случилось: пион остался толст и неуклюж и сделался эмблемой пустоты и чванства...»

Разводимый у нас в садах пион встречается в диком состоянии в Швейцарских Альпах, в Италии и Португалии. У нас на юге, например в Крыму, попадается в садах еще очень красивый вид белого сибирского пиона (P. albiflora), цветы которого пахнут, как белые нарциссы. Пион этот пользуется большой любовью у монголов и даурцев, которые варят его корень в супе и примешивают в чай его поджаренные семена. У монголов он носит название «дохины», а у русских сибиряков — «белого Марьина корня»5.

Вид этот был привезен в Европу впервые сравнительно поздно — в 1788 году. Чудно пахнущие цветы его очень боятся воды, и потому, если в дождливое время их не прикрывать, они быстро загнивают и чернеют.

Что касается китайского вида, то он носит название древовидного, так как ствол его деревенеет. Китайские писатели не сходятся во мнениях об его происхождении. Одни утверждают, что он был выращен из обыкновенного травянистого вида при помощи особого рода культуры, другие же говорят (и это кажется более достоверным), что он был сначала найден в какой-то провинции Северного Китая, а затем уже перенесен в южные, где его и начали возделывать.

Размножаемый при помощи семян, он дает массу разновидностей, новые сорта которых ценятся нередко на вес золота. Число же его сортов доходит до нескольких сот, многие из которых отличаются замечательно приятным запахом.

До нас, к прискорбию, большинство из них не доходит, так как они отличаются чрезвычайной нежностью, и потому культивировать их в открытом грунте, как наш европейский вид, очень трудно. Когда некоторые их этих редких сортов были привезены в Париж, известный французский садовод Нуазетт платил за них от полутора тысяч франков и до сотни луидоров за экземпляр, но культура их в саду не давала хороших результатов6.