Цветы в пустоте

Аргза выпрямился, и снова его сердце тёплой пульсацией ощутилось где-то возле самой макушки Сильвенио. Они стояли у огромного обзорного окна, глядя на заливающее всё вокруг бело-синее сияние, заслонившее собой всё видимое пространство. Судя по скорости сближения со звездой, им осталось в лучшем случае несколько часов. Сильвенио мог бы в одно мгновение вычислить более точное время столкновения вплоть до секунды, как и рассчитать время до полного отключения системы, но он нарочно этого не делал: ему совершенно не хотелось, честно говоря, знать точную секунду своей смерти.

– Не придирайся к словам, зануда.

– Я не… – он запрокинул голову и хмуро уставился на него снизу вверх, озарённый внезапной догадкой. – Сир, вам что… весело? Вы ведь понимаете, что это не совсем подходящее время для подобного легкомыслия?

– Почему нет? – тот усмехнулся. – Ты что, предлагаешь мне плакать?

– Нет… Вы просто могли бы отнестись к этому немного серьёзней…

– Зачем?

Сильвенио некоторое время изучал его спокойное лицо, потом встряхнул головой и снова стал смотреть прямо перед собой, когда шея затекла.

– Полагаю, затем, что это, возможно, последние часы в вашей жизни. В моей жизни. В жизни всех тех, за кого вы ответственны. Я понимаю, вы, скорее всего, не собираетесь никому молиться и вспоминать свои грехи, это для вас крайне нехарактерно. Но… вы разве не боитесь?

Пират безразлично пожал плечами. Странно, а Сильвенио казалось, что он непременно будет злиться и горячиться из-за такой глупой смерти до самого последнего момента.

– Я ничего уже не боюсь, пташка. Смерть преследовала меня по пятам с тех пор, как я вышел на моём первом судне в открытый космос, и если она меня наконец нагонит – что ж, можно поздравить её с добычей, потому что это была очень долгая и очень увлекательная охота. Что до тебя – да, жаль немного, ты и жизни-то повидать не успел. Но если ты умрёшь, то умрёшь со мной. Ты будешь рядом до самого конца, потому что у тебя нет выбора. И это, знаешь ли, чертовски правильно. Так и должно быть.

– Так должно быть, потому что вы так решили?

– Именно.

Что ж, дальнейший спор в любом случае становился бессмысленным, и Сильвенио не стал продолжать разговор. Корабль обволакивало мягкой тишиной. От холодного белого сияния за окном рябило в глазах, тело ощущалось почти ничего не весящим из-за начинающих терять чувствительность конечностей, по венам, казалось, медленно ползли кусочки льда, и от всего этого Сильвенио погружался в какой-то транс. Веки неудержимо смыкались – организм требовал перейти в "ждущий режим", дабы не тратить зря ресурсы энергии, так быстро исчерпывающиеся без тепла. Сердце варвара размеренно ухало над ним: "туммм, туммм…"

– Не спать, – голос Аргзы прозвучал резковато на фоне всей этой усыпляющей атмосферы. – Не спать, Лиам. Ещё рано засыпать, потому что ты можешь и не проснуться. А я не собираюсь умирать один.

Он с усилием встрепенулся: может быть, со стороны пирата и гуманнее было бы позволить ему не дожидаться мучительного конца от удушья, от столкновения или от взрыва сосудов в температуре абсолютного нуля, но, как бы там ни было, Сильвенио был твёрдо убеждён, что умирать в одиночестве не должен абсолютно никто, и он не мог сейчас оставить Аргзу. К тому же, в самом деле, ещё рано. С ними ещё не покончено, хотя это вопрос времени теперь.

– Да, сир. Простите.

Тот снова наклонился, чтобы опять укусить за ухо – сильнее, чем в предыдущий раз. Это, хоть и было чертовски больно, по крайней мере, сразу же взбодрило.

– Давай я расскажу тебе историю, пташка, чтобы ты не скучал. А если эта история закончится раньше, чем нужно, я расскажу ещё одну. И ещё. И ты пообещаешь мне, что не уснёшь, пока не дослушаешь их все. Хорошо? Ты ведь так любишь чужие истории. А я могу рассказать тебе то, чего нет даже в твоих глупых книжках.

Он против воли улыбнулся и позволил себе полностью откинуться на тёплую вибрирующую басом грудь пирата, чтобы лучше слышать необходимую ему пульсацию чужого сердца.

– Хорошо. Я буду слушать вас со всем моим вниманием. До самого конца.

– Вот и умница. Итак… с чего же начать… В общем, это всё было хрен знает сколько лет назад. И началась эта история даже не Архагле, как ты мог бы подумать, а в каком-то захолустном баре на захолустной планетке, который мы тогда гордо окрестили временным залом совещаний…

Сильвенио закрыл глаза, но уже не потому, что ему хотелось спать: просто внешние глаза не должны были мешать внутренним – тем, которые он подключил к разуму Аргзы, смотря на обещанную историю через призму его воспоминаний, как документальное кино. Он смотрел, а голос варвара ровно, неторопливо окутывал его с ног до головы, как четвёртым одеялом, и сердце его стучало у эрландеранца над головой: "туммм, туммм, туммм, туммм"…

***