Цветы зла. Продолжение Крайней мазы (СИ)

- С ней это часто случается, - вздохнула Вероника Анатольевна, вновь принимаясь вязать. - Часами раскачивается. А ночью кричит... Не вовремя вы затеяли это расследование.

- Вовремя, вовремя... - сказала Лена, продолжая раскачиваться. - Не ровен час, еще кого-нибудь подстрелят.

- Как вы думаете, кто мог стрелять в Евгения Ильича? - спросила Марья Ивановна, благодарно посмотрев на девочку. - Или вы, в самом деле, верите в приведения, вооруженные самострелами?

Вероника Анатольевна поднялась, с намерением немедленно скрыться в доме. К счастью для Марьи Ивановны у веранды появился мальчик лет одиннадцати.

- Можно я поиграю в саду с Леночкой? - вежливо спросил он у Вероники Анатольевны. - У папы сейчас гостья, и он отпустил меня на полтора часа.

- Можно, Петя, можно, - закричала девочка, спархивая со стула.

Спустя минуту дети исчезли за деревьями. Проводив их взглядом, Марья Ивановна посмотрела на хозяйку, примирительно улыбаясь.

- Что вы от меня хотите? - сдалась Вероника Анатольевна.

Марья Ивановна посчитала благоразумным не возвращаться к вопросу о том, кто мог стрелять в Евгения Ильича. Решив сначала наладить отношения с негостеприимной хозяйкой дома, она попросила:

- Расскажите мне о себе. Я вижу, вам нелегко приходится с сыном и внучкой?

Вероника Анатольевна раскрыла рот, собиралась говорить, но тут из-за деревьев вылетела Леночка. Вбежав на веранду, она раскрыла коробку с тортом, отрезала два куска, вытряхнула на скатерть из соломенной корзиночки приготовленный к обеду хлеб, опустила в нее добычу и была такова.

- Совсем не слушается, - недовольно сказала Вероника Анатольевна вслед внучке. - Вся в отца.

- Это не страшно, главное, я вижу, она вас любит. Расскажите, пожалуйста, о сыне.

- Он был послушным, вдумчивым мальчиком, пока не попал в когти этой лисицы...

- Вы имеете в виду Регину Родионовну?

- А кого же еще? Я 20 лет его воспитывала, 20 лет учила уму-разуму, музыке, пению, 20 лет ночей не спала. Вы знаете, я даже ни разу его по головке не погладила, ни разу не поцеловала, от груди отняла в пять месяцев - хотела, чтобы он вырос независимым и самодостаточным человеком. 20 лет воспитывала в строгости, а эта змея поманила его пальчиком из-за забора, и он ушел. Что только я не делала, чтобы отвадить его! До нее он с Кристиной дружил, одноклассницей, она серенькой мышкой тогда была, так я к ней ходила, говорила, что Слава любит ее, но только стесняется признаться. Письма ей от его имени писала. Однажды даже за руку привела. А он поднялся, весь красный от досады, и ушел, хлопнув дверью. После этого мне ничего не оставалось делать, как идти к Регине. Что ж, я пошла и сказала, что у сына есть невеста и она должна оставить его в покое. И что вы думаете? Эта змеюка подколодная улыбнулась так спокойно и сказала, как будто от чая отказывалась: "Нет проблем, пусть женится. Я скажу ему". Вы представляете - она ему скажет!

- И он женился...

Вероника Анатольевна сняла очки и принялась протирать их фланелью. Усталое ее лицо, белесый глаз, смотрящий в сторону, вызвали у Марьи Ивановны пронизывающее сострадание

- Да, женился... Потому что Регина уехала в длительную командировку в Англию. После ее отъезда Слава стал встречаться с Кристиной, водил ее по театрам. Я нарадоваться на них не могла. Она похорошела, Слава как на крыльях летал. Через неделю после свадьбы Кристина забеременела. Хозяйкой оказалась так себе, все большее лежала с карандашом в руках, рисунками своими обложившись. Все Слава делал - в магазины ездил, готовил, что она любила. Даже ее белье стирал - нравилось ему, видите ли. Многое в их отношениях мне было не по вкусу, но я терпела, сидела в своей комнате, не показывалась...

Вероника Анатольевна замолчала. Из сада раздавались голоса Пети и Леночки - они играли в семью. Он ходил на охоту, она сажала цветы с капустой и готовила еду.

- И что дальше? - улыбнулась Марья Ивановна, вспомнив свои детские игры в "мужа" и "жену".

Не ответив, Вероника Анатольевна тяжело поднялась, подошла к столику, стоявшему у стены, вынула из него белую пластмассовую коробку с лекарствами, приняла несколько таблеток. И, болезненно поникнув, осталась стоять спиной к гостье.

- Вам плохо? Может, я завтра зайду? - забеспокоилась Марья Ивановна.

- Нет, нет, - не оборачиваясь, покачала головой Вероника Анатольевна. - Выслушайте все, и больше я не хочу вас видеть.

Постояв, женщина вернулась к столу, села. Лицо ее было серо. Говорила, не поднимая глаз.