Цыганская невеста (ЛП)

Марьяхо злило, что журналисты то и дело публикуют непроверенную информацию, и она нашла свой способ борьбы с подобным легкомыслием. Ее фейки должны были показать всем, до какой степени журналисты утратили добросовестность.

— Мне кажется, добросовестность утрачена не только журналистами, — сказал Буэндиа, не отрывая взгляда от фотографий.

Марьяхо молча смотрела на него, ожидая продолжения.

— Эти фотографии трупа Лары Макайи. Сняты в тот день, когда нашли тело.

— Я видела их тысячу раз, можно больше не показывать.

— Интересно не то, что видно на фотографии, а то, чего не видно.

Теперь он поднял взгляд на нее и подвинул дужку очков к переносице.

— Волосы. Их нет. Их нет ни на одном снимке.

— Волосы Мигеля Вистаса?

— Именно, — подтвердил Буэндиа. — Волосы, которые превратились в решающее доказательство. Они должны были быть между пальцами Лары, но их не видно.

— Возможно, дело в низком разрешении.

Буэндиа достал из конверта пять фотографий. Разложил их на столе.

— Я сначала тоже так подумал. Но потом заказал снимки других преступлений, когда на трупе были найдены волосы. Я думал, это как искать черную кошку в темной комнате, но оказалось, что за последние три года таких случаев было пять.

— Яркое доказательство того, что выпадение волос является национальной проблемой.

— Посмотри на эту фотографию. Волосы были найдены на груди мертвого. Ты их видишь?

Марьяхо склонилась над снимком.

— Да, светлые волосы. Вот они.

— Светлые волосы на светло-коричневой футболке. И видно отлично. Посмотри на другие фотографии. Видишь волосы?

— Вот один, на щеке, — сказала Марьяхо, указывая на одну из фотографий.

— У тебя осталось три снимка.

Игра увлекла Марьяхо. Она быстро отыскала волосы и на других фотографиях.

— Бинго, ты переходишь к следующему этапу. Теперь я спрашиваю: где волосы Мигеля Вистаса?

Он положил на стол фотографию Лары Макайи. Марьяхо тщательно изучила снимок. Волос не было.

— С тем же успехом ты можешь рассматривать его весь день. И даже дольше. Потому что волос нет.

— Возможно, камера была похуже.

— Та же самая, я узнавал.

— Ты хочешь сказать, что полиция придумала фальшивую улику?

— Видишь ли, Марьяхо, одни выдумывают новости, другие — доказательства.

— Не сравнивай, Буэндиа, — возмутилась она. — Мои фейки — безобидные.

— Во всем этом есть что-то очень подозрительное. Я внимательно просмотрел все отчеты по уликам в этом деле, и знаешь, что я обнаружил?

— Сплошные нарушения?

— Наоборот. Все в полном ажуре. Почитаешь отчеты, и кажется, это самое образцовое расследование за всю историю криминалистики. Даже отмечено, что волосы, найденные на теле, никогда не соприкасались со свадебным платьем погибшей.

— Такая дотошность вполне оправданна. Мигель Вистас касался платья, а волосы с его ДНК найдены на теле.

— Именно. Но в такой дотошности не было смысла, когда Мигеля еще не подозревали.

— Он был последним, кто видел ее живой. Полагаю, его подозревали с самого начала.

— Он не был официальным подозреваемым.

— Ты намекаешь, что отчет составлен постфактум?

— Вместо того чтобы намекать, я сейчас разрешу все сомнения.

Буэндиа взял телефон, пролистал список номеров и нажал на «вызов».

— Кому ты звонишь?

— Полицейскому Риверо. В те годы он уже работал судмедэкспертом, но я не знаю, участвовал ли он в расследовании убийства Лары.

— Наверное, нет, и я не думаю, что он захочет вытаскивать скелеты из шкафа.

Буэндиа приложил палец к губам, прося тишины.

— Исмаэль? Как дела, приятель? Это Буэндиа.

Он встал и сделал неопределенный жест в сторону Марьяхо, словно извиняясь.

— Слушай, я расследую дело Макайя, и, когда я проверял полицейский отчет о первом убийстве, у меня возникли некоторые сомнения. Ты участвовал в том расследовании?

Буэндиа удивленно опустил мобильник и посмотрел на Марьяхо:

— Он отключился.

— А чего ты ожидал? Что он обрадуется тебе, как родному?

— Этот сукин сын повесил трубку! — продолжал возмущаться Буэндиа.

— Может, это он и придумал взять ДНК из волос, чтобы подставить Вистаса?

На пороге появился бледный Сарате. Ему совсем не понравилось то, что он услышал.

— Что происходит?

— Налицо признаки халатности в расследовании убийства Лары, — веско, менторским тоном изрек Буэндиа.

— Признаки…

— Точнее, доказательства, Сарате. Расследование было проведено плохо.

— Где доказательства?

Марьяхо и Буэндиа удивленно переглянулись. Они не понимали, почему Сарате говорит так резко.

— На трупе не было волос Вистаса. Посмотри на эти фотографии.

— Ты больше доверяешь фотографиям, чем работе уголовной полиции?

— Посмотри на фотографии, Сарате. Волос нет.

— Мне не нужно смотреть на фотографии. Мне достаточно прочитать отчет судмедэкспертов. Они мои коллеги, и я им полностью доверяю.

— Хотел бы я сказать то же самое.

— Ты мне противен, Буэндиа, — отрезал Сарате.

— Прости, что ты сказал?

— Ты сам судмедэксперт, много лет работаешь в криминалистике, а теперь поливаешь дерьмом собственное ведомство.

— Думай, что говоришь.

— Прекрати играть в детектива, если не хочешь проблем, — пригрозил Сарате.

— Ты меня ударишь? — засмеялся Буэндиа, провоцируя его.