Цыганская свадьба

— Тогда нам надо каким-то образом заманить сэра Элджернона в Рэкстон — и так, чтобы он ничего не заподозрил, — сказал маркиз. — Он здесь раньше охотился, но сейчас не время ни для фазанов, ни для перепелов.

— Да, верно, — согласился Чарльз. — Что же нам тогда делать?

— А, знаю! — воскликнул маркиз.

Его друг вопросительно посмотрел на него, и он объяснил:

— Единственное, что по-настоящему интересует сэра Элджернона, если не считать генеалогии, это его коллекция древних монет.

— Что я всегда находил невероятно скучным, — откликнулся Коллингтон. — Ну, и что это нам дает?

— Очень многое, — заявил маркиз.

С этими словами он взглянул на ожерелье, которое, как всегда, обвивало шею Савийи.

— Скажите мне, — спросил он, — в вашем таборе не найдется отдельных монет, которые вы могли бы одолжить нам на день? Я заметил, что некоторые монеты в вашем ожерелье — древнеримские. У вас есть еще такие же?

— И немало, — ответила Савийя.

— Если бы мы сообщили сэру Элджернону, что нашли на каком-нибудь местном поле с полдюжины подобных монет, — сказал маркиз, — и нам нужна его консультация относительно того, не следует ли организовать на этом месте раскопки, уверен, что его это глубоко заинтересовало бы.

— Просто блестящая мысль! — воскликнул Коллингтон. — Сию же минуту садись и пиши ему письмо, а я захвачу его с собой, когда поеду в Лондон.

— Я отправлю его с грумом, — возразил маркиз. — Если моим посланцем будешь ты, он может заподозрить неладное: решит, что мы с тобой сговорились.

— Что мы и сделали! — откликнулся Коллингтон. — Но не забудь, что нам необходимо найти для Савийи соответствующие наряды, решить, кого она станет изображать и откуда будет родом.

— К тому моменту, когда мы все это сделаем, у нас получится настоящая театральная пьеса, достойная подмостков «Друри-лейн»[2]! — рассмеялся маркиз.

— А почему бы и нет? — отозвался его приятель. — Тысяча гиней — это все-таки тысяча гиней!

— Я боюсь вас подвести, — тихо проговорила Савийя. — Я ведь цыганка, и трудно себе представить, чтобы кто-то принял меня за английскую аристократку.

— А разве кто-то говорил, что вы должна быть англичанкой? — спросил маркиз. — Это было бы просто нелепо!

— Вы хотите сказать… что я разговариваю не так, как говорят англичанки?

— Надеюсь, вы не огорчитесь, — сказал ей маркиз, — но у вас явный акцент. Он очень милый, честно говоря, просто очаровательный, но определенно иностранный!

— Это потому, что мы приехали в Англию совсем недавно. Когда мы пробудем в какой-то стране полгода или год, то, если верить тому, что мне говорят, я начинаю говорить на языке этой страны без малейших ошибок!

— Все дело в той феноменальной памяти, за которую вас так хвалил Преподобный! — улыбнулся маркиз.

— Значит, она должна быть иностранкой, — решил капитан Коллингтон. — Это не важно: мы можем придумать ей очень внушительное имя и титул. По правде говоря, так сэру Элджернону будет даже труднее заподозрить, что она не та, за кого себя выдает.

— Какую страну вы бы выбрали, Савийя? — поинтересовался маркиз.

Она на секунду задумалась.

— Моя мать родом из России, и я почти десять лет прожила в Санкт-Петербурге и Москве. Ясно, что мне следует стать русской!

— Вы правы! — воскликнул Коллингтон. — С вашими темными волосами и белой кожей вы кажетесь настоящей русской красавицей, какими их все себе представляют.

По голосу Чарльза Коллингтона маркиз понял, что тот пытается обворожить новую знакомую.

— Думаю, вам пора идти, Савийя, — сказал он. — Мне бы не хотелось, чтобы ваш отец был недоволен тем, что вы здесь задержались, иначе он может запретить вам приходить в мой дом. Вы спросите его, можем ли мы позаимствовать несколько монет?

— Я завтра же принесу их вам, — пообещала Савийя.

Она сделала маркизу низкий реверанс, а Коллингтону — едва заметный. А потом пошла по Большой галерее, провожаемая их взглядами. Оба друга любовались ее изящной фигуркой, пока девушка не исчезла за дальними дверями.

Когда она ушла, Чарльз Коллингтон воскликнул:

— Господи, Фабиус! Ну и хитрец же ты! И где тебе удалось найти такое волшебное, очаровательное, невероятно прекрасное создание?!

Глава четвертая

Переодеваясь к обеду, маркиз Рэкстон удовлетворенно подумал, что все идет прекрасно.

Сэр Элджернон приехал в самом начале дня, и маркиз с капитаном Коллингтоном отвели его на свежевспаханное поле показать то место, где якобы были найдены семь древнеримских монет.

Тот страшно разволновался, объясняя, что они не только чрезвычайно древние, но и, по его мнению, очень ценные: он энергично уговаривал маркиза начать раскопки в непосредственной близости от места находки, на тот случай, если там окажутся другие сокровища, которые пока не обнаружены.

Сэр Элджернон пустился в пространные рассуждения на тему о том, как римляне воздвигали свои амфитеатры и как были устроены их виллы, и очень резонно напомнил, что поблизости от соседнего с поместьем города Сент-Олбенса найдено немало развалин, относящихся к периоду римского завоевания.