Цыганские сказания (СИ)

Мои пальцы сами передвигают разноцветные кружочки из пластика, дерева и металла, складывая их в мозаику. Не знаю, чем такое объяснить, но пуговичный пасьянс действительно помогает мне рассуждать более связно и, главное, запоминать всё, что надумала.

Если сначала я полагала, что парни в масках просто как-то особенно проработали вампирскую магию, то теперь мне чудится за их впечатляющим даром пения совсем другое. Жрецы, посвятившие себя одной сущности, как правило, получают в результате посвящения и ровно один дар — один, да, но очень сильный. Иногда почти бесполезный, как, например, у моего покойного знакомого Марчина Твардовского-Бялыляса (как там его голова в огороде, кстати?). Он притягивал к себе ключи от тайн. Что сделало его, с одной стороны, весьма информированным ходячим мертвецом, а с другой — не приносило никакой особенной выгоды. У монахов ордена птички есть две чудесные способности: петь хором и обрывать узы крови. Но поскольку второе они делают (я чуть встряхиваю браслетом на правой руке) с помощью артефакта, то дар как-то вертится именно вокруг первой способности.

Как возможно вычислить, что за дар должен проявляться таким интересным способом?

Попробовать сначала на собственном же примере? Ведь у меня целых две способности, полученные при соединении с Сердцем Луны. Прятаться от чужого взгляда, используя самые условные покровы — даже просто измазаться грязью подходит. Из-за этого люди Тота не могли найти меня на довольно небольшом участке леса, когда я стала жертвой теракта в прошлом году... Мне невольно вспоминаются слова фон Адлигарба о чудесном везении. И правда, как ни крути — я была единственной, кто выжил в машине, не считая Батори; упав в воду, наконец-то вернулась к сознательной жизни впервые после ритуала; выбрела на Кристо (на голого Кристо — так, не отвлекаемся, Лиляна) — вот чем обернулся для меня взрыв на мосту. Ну, а вторая способность — каким-то образом отводить смерть от своего ритуального мужа. От императора, то бишь. Как там говорил Твардовский? Если в императора кинут гранату, найдётся причина, по которой она не взорвётся.

То, что объединяет две эти способности, должно быть как-то связано с цыганской магией — хотя бы потому, что создатель Сердца Луны, Айдын Угур, был цыганом и артефакт изготовил так, что воспользоваться им могла бы только носительница цыганской крови. «Сердце Луны должно приносить пользу цыганам,» — как-то так было написано в завещании, обнаруженном мной в библиотеке Марчина.

Можно ли сказать, что воцарение Батори принесло пользу цыганам? Ну, разве что «волкам» — теперь нам не приходится убивать вампиров, чтобы поесть их крови; а это освобождает нас от проклятия и продлевает жизнь, не говоря уж о том, как часто убивала охотников несогласная со своей участью добыча. Впрочем, настоящий вопрос не в этом.

Сердце Луны работает на цыганской магии, какой-то более глобальной, чем известные мне мелкие хитрости и приметы. В некий момент заключённое в ожерелье волшебство стало работать против меня — скорее всего, из-за неумелого с ним обращения. Выяснить причину и обуздать вышедшую из-под контроля силу — одна из первостепенных задач. Наряду с вопросом о том, кто там такой добренький собирается спасти Венскую Империю от её императора, каким обладает конкретно оружием — и что я могу этому оружию противопоставить. Ясно только, что ставить лучше всего на цыганские секреты. По крайней мере один из них мне уже помог.

(Кажется, Ловаш прав, я в самом деле насквозь проканцелярилась. Так и лезут в голову словечки с совещаний и из приказов. Я ведь правда только что подумала «первостепенные задачи»?)

Если бы только я могла понять, что за руны изображены на двери — и что это за птичка «ламия». У вампиров очень многое завязано на разную символику, и за эти ниточки вполне можно размотать клубочек. Но вот беда, я не могу так просто взять и отправиться в прогулку по окрестностям. Прежде я могла попробовать уговорить Кристо. Теперь мне надо искать какой-то другой выход. Если бы мне на хвост не присел Тот, я могла бы попытаться задействовать цыганскую почту — насколько я знаю, все заказы на ковку и литьё в Будапеште проходят через две мастерские. Одна из них как раз цыганская. А если заказ был сделан не в ней, то за небольшую мзду было бы нетрудно узнать во второй, кто же был клиентом. Но кровососы с обеих сторон связали меня по рукам и ногам.

Ещё странное поведение Батори... я беру в руки пуговицу, которую сразу определила на его роль — довольно крупную, шоколадно-коричневую, с золотой короной и кантом, и кидаю взгляд на пасьянс, прикидывая куда мне пристроить императора. И тут до меня доходит.