Цыганское гадание

Уильям вобрал в себя один сосок, лаская и дразня его языком, и Тамсин нежно вздохнула. Она провела левой рукой по его волосам, потом по щеке и подбородку, очертила ею контуры его широких плеч и крепкой груди. Он знал, что она умеет быть смелой, даже дерзкой, но сейчас ее прикосновения казались ему слишком застенчивыми, слишком нерешительными.

Уильям перехватил ее левую руку и, поднеся ее к своим губам, припал долгим поцелуем к маленькой ладошке. Тамсин, казалось, перестала дышать. Он снова поцеловал ее руку и приложил к своей щеке. Он смотрел на нее в полумраке комнаты. Красноватый отсвет из камина высветил блеснувшую на ее щеке слезу. Уильям осушил сверкающую каплю губами и откинул назад ее волосы.

– Ты прекрасна, – прошептал он. – Никогда не думай иначе. Я не вижу в тебе ни одного изъяна, ты – само совершенство.

Тамсин глубоко вздохнула и прижала Уильяма к себе, ее ноги обвились вокруг его ног, она плавно скользнула вдоль его туловища, и Уильям испугался, что может лишиться разума от желания обладать ею.

– Никаких изъянов? – спросила она, покрывая поцелуями его щеку и неуклонно приближаясь к его губам.

– Только вспыльчивость, – выдохнул он, проводя рукой вдоль ее тела.

Он нашел ее мягкое лоно и погрузил в него пальцы. Ее внутренние складки были горячими, влажными, ждущими. Тамсин с силой втянула в себя воздух и застонала. Он ласкал ее то нежно, то сильнее, пока она наконец не выгнула спину, призывая его взять ее полностью. Тамсин снова потянулась к его бриджам, ей хотелось ощутить его горячую плоть, но эта последняя деталь одежды мешала, разделяла их тела. Уильям поспешно освободился от бриджей и, перекинув через нее ногу, прижался губами к ее губам. Вдруг он остановился, хотя для этого ему пришлось призвать на помощь всю свою волю.

– Мы не женаты, – пробормотал он. – Ты это знаешь.

– Мы были женаты, однажды, – губы Тамсин шевелились у его губ, их дыхание сливалось в одно. – Мне жаль, что я прекратила наш брак. Мы поженимся еще раз.

Уильям издал глубокий стон.

– Как? – выдохнул он. – Когда?

– Сейчас, – прошептала Тамсин. – Здесь.

И она припала к нему, полностью раскрываясь перед ним, страстно желая ощутить его внутри себя, и Уильям медленно, осторожно, очень нежно проник в нее. В ту секунду, когда он пересекал границу, Тамсин изумленно раскрыла глаза, ее дыхание прервалось. Он скользнул внутрь теплой, такой зовущей плоти, и что-то неожиданно мучительное, что-то цельное и законченное, казалось, заключило его в свои объятия, даря мир и покой. Уильям благодарно закрыл глаза, растворяясь в Тамсин.

Она издала возглас захватчика, возглас триумфа. Он вторил ей, чувственно и исступленно, испытывая небывалое наслаждение, он вонзался в нее, ощущая, как она трепещет вокруг него. Вдруг яркая вспышка ослепила Уильяма, и он знал, что эта вспышка у них с Тамсин одна на двоих. Он знал это, потому что всегда каким-то непостижимым образом чувствовал, что эта девушка – яркое, неуловимое отражение его новой, возрожденной души.

Уильям вздохнул, и до его слуха вдруг снова донесся дождь, он услышал раскаты грома. Он ощутил, как Тамсин сдвинулась под ним. Уильям целовал ее, давая себе обещание, что он никогда и никому не позволит разрушить то, что возникло между ними по велению судьбы и по их обоюдному желанию.

Сейчас они оба нуждались в отдыхе, хотя бы самом малом, и Уильям, удобно устроившись подле Тамсин и накинув на разгоряченные тела покрывало, почувствовал, как его одолевает сон. Тамсин тоже скоро уснула, чувствуя себя очень уютно в кольце его рук.

* * *

– О, боже! – воскликнул Уильям, проснувшись. Мутный свет и прохладный, пропитанный туманом воздух проникали в комнату через маленькое окошко. Бледный луч света падал на лицо спящей Тамсин. – О, господи. Сколько я здесь пробыл? – Уильям сел, откинул волосы со лба и, быстро вскочив с кровати, натянул на себя рубашку и бриджи.

– Уилл? – Тамсин проснулась и села на постели. Мужчина взглянул на ее заспанные глаза, взъерошенные волосы и обнаженное тело, такое прекрасное и любимое. Он нагнулся, поцеловал ее. Тамсин потянулась к нему.

– Я должен идти, – пробормотал Уильям. – Где мои сапоги?.. Ах да, они все еще в темнице… – Он снова откинул назад волосы, но они упрямо падали ему на глаза. – Я собирался поговорить с Масгрейвом и отправиться в путь. Черт возьми! – выругался он, стоя посреди комнаты и пытаясь затянуть на талии пояс, заправляя под него рубашку. – Мне нужно спешить. Боже, – вдруг произнес он, глядя на Тамсин, – не делай этого. Ты убьешь меня.

Тамсин стояла перед ним, стройная и прекрасная, в короткой сорочке на фоне окна. Сквозь тонкую ткань полностью просвечивало ее тело.

– Я тоже еду, – заявила Тамсин. – Подожди, пока я оденусь.

– Если ты еще хотя бы секунду постоишь вот так, как сейчас, мы никуда не поедем. Вернёмся прямиком в постель, – с усмешкой проговорил Уильям охрипшим со сна голосом.

Тамсин улыбнулась и спрыгнула с кровати прямо в его раскрытые объятия.